Ордо Еретикус

Абнетт Дэн

— Состояние?

— АСПЕКТЫ УЖЕ…

— Стоп, стоп, стоп… потише, Гидеон.

— Прости. Иногда я забываю, что ты…

— Я — что?

— Что ты плохо себя чувствуешь, хотел я сказать. Воины аспекта уже вступили в бой. Мы тут весьма сильно заняты.

Я мог чувствовать фоновые вспышки энергии, когда он направлял мощь своего сознания в псионические орудия силового кресла.

— Противник? — спросил

я.

— Вессоринские янычары и другие необычные наемники. Мы…

Он прервался. В течение нескольких мгновений я воспринимал только скрип каких-то помех.

— Прости, — откликнулся Рейвенор. — У них какая-то разновидность термоядерного оружия. Нас здесь определенно не желают видеть.

— А «здесь» — это где?

Он передал мне последовательность координат. Взяв планшет с картой из рук Нейла, я ввел их в навигатор.

— Строение, — сообщил Рейвенор. — Прямо перед нами, к юго-западу от вас. Оно выходит в одно из ответвлений ущелья. Правда, я не могу понять как. Здесь нет никаких дверей. Но вессоринцы откуда-то вылезают. Должен быть потайной вход. — Опять помехи, прежде чем его голос всплыл снова. — Вессоринцы бьются точно одержимые. Мой лорд провидец говорит, что они уже заслужили уважение аспектов.

— Твой лорд провидец?

— Повтори. Я не разобрал.

— Ничего, Гидеон. Мы собираемся попытаться подойти к вам с фланга, по северо-восточному пересечению.

— Принято.

— Выступаем! — приказал я.

Все, кроме Элины, подскочили, и я осознал, что продолжаю говорить, используя псионическое воздействие. Какая небрежность! Я устал, меня терзала боль. Но это все равно не могло служить мне оправданием.

— Мои извинения, — сказал я, снова переходя на нормальную речь. — Выдвигаемся. Этот коридор сворачивает на юго-запад и пересекается с двумя другими. Наша цель, по расчетам Гидеона, находится на их пересечении.

Мы поспешили вперед, стараясь держаться в плотной тени ущелья.

— Ну и ну! — внезапно воскликнул Кензер, задрав голову.

Звездное небо, обрамленное стенами коридора, озаряли яркие всполохи. Они возникали то здесь, то там, похожие на капельки молока, упавшие в чернила. Предупрежденный о появлении незваных гостей, космический корабль Гло вступил в бой, а «Потаенный свет» отвечал ему лихорадочной стрельбой. Обширные россыпи огней освещали небо, словно стробоскоп.

— Не хотел бы я там оказаться, — сказал Корл Крайн.

Крайн был жителем улья, никогда до того не служившим в каких-либо войсках. В первую очередь он был предан Рейвенору, а во вторую (и последнюю) — клану с нижних уровней Танхайва Девять на Танситче. Корл был невысоким, бледным мужчиной в залатанной бронекуртке с оторванными

рукавами. Его кожа была выкрашена в цвета клана, а глаза заменяла дешевая аугметика. Он носил ожерелье из человеческих зубов, что выглядело почти комичным, учитывая, что его собственные зубы были сделаны из керамита.

Крайн вскинул на плечо автоматическую винтовку «Тронзвассе», снабженную прибором ночного видения, и помчался вперед. Всю свою жизнь, до той поры, пока его не завербовал Рейвенор, он прожил в темных городских трущобах. Мрак вполне устраивал его.

Звук стреляющих катапульт становился громче. Можно было разобрать, что несколько подобных устройств гудят в унисон с мощным лазерным оружием. Я услышал глухой взрыв гранаты.

Кензер, наш археолог, отстал. Он не был официальным членом команды Рейвенора — просто эксперт, которому заплатили за то, чтобы он провел исследование на Промоди. Он мне не очень нравился: в нем не было ни решительности, ни самоотверженности.

Мне не надо было читать его мысли, чтобы понять: он здесь только ради потенциального успеха, который могли ему принести несколько эксклюзивных академических докладов по открытиям на Гюль.

— Пошевеливайся! — заорал я ему.

Ломило спину, во рту снова появился привкус крови.

Кензер склонился возле одной из стен разлома и возился с портативным сканером.

Я приказал всем остановиться и потопал обратно, поднимая черный налет своими тяжелыми сапогами, усиленными металлическим каркасом. И в самом деле, железноногий!

Думаю, сильнее всего меня раздражал не каркас, не его тяжесть или вынужденная люмпенская походочка, и даже не непонятно откуда берущийся привкус крови. Нет, хуже всего был мой холодный скальп.

К этому я действительно не мог привыкнуть. Креции пришлось обрить мою голову, чтобы внедрить в нее пучок нейронных и синаптических кабелей, приводивших в действие аугметические модули на моих ногах. Она молчала в течение всей процедуры имплантации. Даже по элементарным имперским стандартам выходило уродство. Но, учитывая, что мы находились посреди «нигде», лучшего они с Атрибасом сделать не могли.

Как говорится, нужда обязывает.

На моем лысом затылке зияла свежая рана, облепленная многочисленными гнездами подключенных к моему позвоночнику внедрений, которые пришлось встроить моему преданному медику, чтобы заставить работать аугметическую систему на ногах. Кабели в стальной оплетке выходили из моего черепа и сбегали вдоль хребта к сервоприводу, закрепленному на пояснице. Связка кабелей была приживлена к спине, образуя аккуратный аугметический «конский хвостик».

Со временем я мог бы к этому привыкнуть. Если бы у нас было это время. А если не было, то тем более какая, к черту, разница?

Я остановился возле Кензера. На монитор прибора ученого упала резкая тень.

— Что вы делаете?

— Делаю запись, сэр, — пробормотал он. — Здесь есть отметина. Все остальные стены были чистыми.

Я поглядел вниз. Согнуться мне было тяжело.

— Где?

Он извлек из своей сумки щетку-пульверизатор и сдул налет.

— Вот!

Небольшая спираль. Вырезанная на гладкой поверхности камня.