Ордо Юниус
Шрифт:
Фергус зевнул, прикрывая рот ладонью, и грузно опустился на стул, вытягивая под столом длинные ноги. Он знал, что выглядел по утрам непрезентабельно в сравнении со своим тщательно выверенным обликом, но ничего не мог с собой поделать. Иногда ему действительно было тяжело просыпаться, особенно когда до этого его организм работал в усиленном режиме. После Теневаля он потратил много энергии на регенерацию, но отдыхать себе не давал. Поэтому в квартире у Мастера, когда он почувствовал себя в безопасности, тут же отрубился как по щелчку пальцев.
– Доброе
– Доброе утро, – тихо ответил Грей, бросая взгляд через плечо.
Он стоял к нему спиной, что-то нарезая на разделочном столе, уже собранный и одетый. Рядом на тарелке исходили паром поджаренные гренки из белого хлеба, и еще партия скворчала на сковороде. Грей оставил нарезанный сыр, схватил деревянную лопатку и переместился к плите, чтобы перевернуть их.
Фергус лениво подпер рукой щеку и зачарованно оглядел его ровную спину с прорисовывающимися под тканью рубашки крыльями лопаток. Грех всегда вставал раньше Мастера, но сегодня все пошло не по плану и вместо обаятельно помятого и сонного Грейдена за столом сидело самое заспанное в Крестейре чудовище.
К сожалению, в этот раз потребовалось спать много и долго, чтобы не чувствовать себя старой развалиной, по которой еще и проехался грузовой состав поезда несколько раз подряд. Слишком много сил Грех потратил в Теневале.
Фергус вздохнул и отложил мысли о собственной усталости в дальний ящик, как делал всегда со всем, что касалось его самого.
Он снова перевел внимание на Грейдена, рассматривая его коротко стриженный загривок и вздрагивающие от выверенных движений плечи.
– Помощь нужна?
– Сделай кофе и просыпайся уже, – Грей ответил быстро, как будто ждал от него хоть каких-то слов. В его голосе не было привычного холода и отстраненности, и от этого руки Фергуса покрылись мурашками.
Он улыбнулся в ответ, непринужденно поднялся с места, шурша босыми ступнями по теплому полу, ловко выключил начинающий свистеть чайник и по-хозяйски забрался в подвесной шкафчик за кружками.
– Уже знаешь, где все лежит, – внезапно прокомментировал Грей. – Похвально.
Фергус расплылся в наглой улыбке, хватая жестяную банку с кофе:
– Я очень быстро всему учусь. Хвалите меня больше, и я расскажу свой секрет.
– Пожалуй, откажусь. А то ты сядешь на шею, – добродушно фыркнул Грей.
– Обижаете, Мастер! – Фергус театрально ахнул, приложив ладонь к груди, где заполошно билось сердце. – Разве же я обладаю наглостью?
Грей приблизился к нему на расстояние ладони, Фергус чувствовал тепло его плеча даже через ткани их рубашек. Он внимательно проследил за тем, как Грех готовит кофе, затем поднял голову, и у Фергуса из-под ног ушли пол, земля и вообще вся Равталия разом.
– Ты еще спрашиваешь. Ты очень наглый Грех.
На доли секунды их взгляды пересеклись,
Фергус вернулся к засыпанию молотых зерен, чувствуя, как по спине прокатился жар. Он едва заметно тряхнул головой, выбрасывая все ненужные мысли, и отправился к плите варить кофе.
Теплый ветер легонько трепал светлые занавески, трогал растущие на подоконнике в горшочках травы и подхватывал смешанные ароматы кофе и гренок.
Мастер принялся раскладывать еду на столе, двигаясь так легко, словно никогда не испытывал болей. Его трость стояла рядом, прислоненная к кухонному гарнитуру. Фергус искоса глянул на свои скрытые рубашкой предплечья и одобрительно хмыкнул: его способ работал.
Он ловко стащил ковш для кофе с плиты, с осторожностью поднес к кружкам, разливая. Ему все еще было очень странно ощущать себя на кухне Мастера Грейдена, да и в его квартире в целом.
До этого момента они постоянно перемещались, что-то происходило, и у него буквально не было времени подумать обо всем. Но сейчас он стоял сонный, разморенный домашним уютом, и в этой гармонии алой вспышкой била в мозгу мысль о том, что это все территория Мастера Грейдена.
Грей, тот самый угловатый замкнутый мальчишка, читающий стопки книг целыми днями, задающий миллион вопросов и достающий макушкой Фергусу до живота, теперь взрослый человек.
Уже мужчина, со своими порядками в этой квартире, своим бытом и привычками. Двадцать лет он жил один, без Фергуса, и появление Греха в его квартире ощущалось неправильным, выходящим за рамки. Не то чтобы Фергус считал себя лишним в его жизни, но…
Грех посмотрел на трость, помешивая кофе.
Он ничего не сделал.
– Ты сегодня много молчишь. – Голос Грея раздался прямо за спиной.
– Я просто еще не проснулся, – тут же взял себя в руки Фергус, хватая кружки и разворачиваясь к столу.
– Я бы хотел сказать, что мне это нравится, но это больше напрягает.
– Это почему же?
– Ты сам на себя не похож, – тихо ответил Грей.
Фергус заулыбался:
– Я просто все еще сонный, правда. Сейчас я выпью кофе, и мне станет гораздо легче, вот. – Он прихлебнул из своей кружки и прикрыл глаза, раскатывая по языку приятную горечь. Жаль было не чувствовать вкуса, но Фергус уже привык за столько лет.
Грейден смерил его нечитаемым взглядом, как будто взвешивал внутри решение: верить или нет этой показушности. Но потом тяжело вздохнул, опустился за стол, жестом приглашая присесть Фергуса, и притянул к себе кофе.
– Захочешь – расскажешь.
– Спасибо, – благодарно выдохнул Фергус. Ему правда было сложно открываться и говорить все как есть. Да, он пытался учить маленького Грея тому, что нельзя держать все в себе, что надо всегда говорить словами через рот, чтобы тебя понимали и ты понимал окружающих. Но самого себя в этом исправить не смог.