Орифламма
Шрифт:
Король. Я…
Маргарита. Итак, сновидец выбирается из своего сна и освобождается от воспоминаний. Тебе все еще кажется, что весь мир — это ты. Не беспокойся, ты уйдешь — мир останется. Все будет сохранено в памяти, но без воспоминаний. Крупинка соли, тающая в воде, не исчезает, она делает воду соленой. Вот ты и выпрямился. У тебя не болят больше ноги. Не правда ли, как легко? Ты выздоровел и можешь двигаться. Иди же. (Плечи Короля снова слегка опускаются). Не горбись больше, на тебе уже нет груза. Остались лишь одни условные рефлексы. Я же тебе говорю: ты невесом. Выпрямись! Не сжимай руку в кулак. Что ты там держишь? Ты зажал в кулак все свое королевство. Разожми пальцы. Я тебе приказываю разжать пальцы! Выпусти равнины, горы, реки… Вот так.
Король (с закрытыми глазами, стоя на авансцене). Империя! Видел ли кто-нибудь такую империю? Два солнца, две луны и сверкающий небесный свод. А вот еще другое, третье солнце. Когда одно солнце садится, другие восходят. Одновременно заря и сумерки. Эти владения раскинулись за пределами океанов, вне океанов, поглощенных океанами.
Маргарита. Пересеки их.
Король. Кругом все голубое, голубое…
Маргарита. Его память еще сохраняет цвета, но не звуки. Он не музыкант, скорее, — художник. Его воображение зрительно. (Королю.) Отрекись и от этой империи. Забудь о сиянии красок. Ты не можешь больше задерживаться. (Отходит от Короля.) Теперь иди один. Не бойся. Иди же. (Стоя в одном из углов авансцены, издали направляет движения Короля.) Сейчас не ночь и не день. Больше нет дня и ночи. Время исчезает. Иди за колесом, которое вертится перед тобой, но не очень близко. Оно раскалено. Слева от тебя пропасть, обойди ее. Не пугайся старого воющего волка. Его клыки из картона (Воображаемому волку.) Волк исчезни! Не бойся крыс. Они не могут тебя укусить. Крысы и летучие мыши, прочь отсюда! (Королю.) Не жалей нищего, хватающего тебя за руку. Внимание! К тебе приближается старуха. Не бери стакан воды, который она тебе протягивает. Ты не хочешь пить. (Воображаемой женщине.) Он не жаждет, добрая женщина. Он не хочет пить. Не стой у него на дороге, исчезни!
Король направляется к ступеням трона.
Выше, еще выше!
Король стоит возле трона.
Повернись ко мне. Смотри сквозь меня. Держись прямо. Теперь отдай мне свои ноги: правую, левую. Дай мне твой палец, два, три, пять, десять пальцев. Отдай правую и левую руки, грудь, оба плеча, голову!
Король делается недвижим, застывшим как статуя.
Вот так. Ты видишь, у тебя нет больше слов, твоему сердцу не надо биться и нет нужды дышать. Теперь ты можешь занять свое место. (Исчезает.)
Король неподвижно сидит на троне. В течение финальной сцены постепенно исчезают стены, двери, окна тронного зала. Теперь на сцене нет ничего, кроме Короля на троне в сероватом свете.
Король, сидящий на троне, должен быть видим некоторое время. Затем все погружается в туман.
Занавес
Лысая певица
Мистер Смит
Миссис Смит
Мистер Мартин
Миссис Мартин
Мэри, служанка
Капитан пожарной команды
Буржуазный английский интерьер с английскими креслами. Английский вечер. Мистер Смит, англичанин, в английском кресле и английских туфлях, курит английскую трубку и читает английскую газету у английского камина. На нем английские очки, у него седые английские усики. Рядом в английском же кресле миссис Смит, англичанка, штопает английские носки. Долгая английская пауза. Английские часы на стене
Миссис Смит. Вот и девять часов. Мы ели суп, рыбу, картошку с салом и английский салат. Дети пили английскую воду. Мы сегодня хорошо поужинали. А все потому, что мы живем в окрестностях Лондона и наша фамилия Смит.
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
Картошка с салом — очень вкусная вещь, масло в салате не прогоркло. Масло в бакалее на углу гораздо, гораздо лучше, чем масло в бакалее напротив, и лучше даже, чем в бакалее дальше по берегу. Но я вовсе не хочу сказать, что в тех бакалеях плохое масло…
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
А все-таки масло в бакалее на углу лучше всего…
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
На сей раз Мэри пожарила картошку как следует. В прошлый раз она ее недожарила. А я люблю картошку, когда она пожарена как следует.
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
Рыба была свежая. Я ела с наслаждением. Два раза брала добавку. Нет, три раза. Потом пришлось пойти в туалет. Ты тоже три раза брал добавку. Но ты в третий раз взял гораздо меньше, чем раньше, а я, наоборот, гораздо больше. Я сегодня ела лучше, чем ты. С чего бы это? Обычно ты гораздо больше ешь. На отсутствие аппетита ты не можешь пожаловаться.
Мистер Смит щелкает языком.
А суп, кстати, был чуточку пересолен. В нем соли было больше, чем в тебе. Ха-ха-ха. И чересчур много порея и мало лука. Жалко, я не сказала Мэри, чтоб гвоздики положила. Не забыть бы в следующий раз.
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
Наш малыш с удовольствием бы выпил пива, скоро будет им накачиваться — он весь в тебя. Ты заметил, как он косился на бутылку? А я налила ему воды из графина. Ему хотелось пить, и он выпил воду. Елена — та вся в меня: хозяйственная, экономная, играет на пианино. Никогда не попросит английского пива. Совсем как наша крошка, которая пьет исключительно молочко и ест исключительно кашку. Сразу видно, что ей всего два года. Ее зовут Пегги. Торт с айвой и фасолью был изумительный. Может, за ужином и не мешало бы выпить по стаканчику австралийского бургундского, но я не поставила вина на стол, чтоб не подавать детям дурной пример. Пусть учатся трезвости и умеренности.
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
У миссис Паркер есть знакомый болгарский бакалейщик Попошев Розенфельд, он только что приехал из Константинополя. Большой специалист по йогурту. Окончил институт йогурта в Андринополе. Завтра же надо будет у него купить большой горшок болгарского фольклорного йогурта. Такие вещи редко встретишь у нас в окрестностях Лондона.
Мистер Смит щелкает языком, не отрываясь от газеты.
Йогурт прекрасно действует на желудок, почки, аппендицит и апофеоз. Это мне доктор Маккензи-Кинг сказал, который лечит детей у наших соседей, у Джонсов. Он хороший врач. Ему можно верить. Он никогда не пропишет средства, которого бы на себе не испробовал. Прежде чем оперировать Паркера, он сперва сам лег на операцию печени, хоть был абсолютно здоров.
Мистер Смит. Так почему же доктор выкарабкался, а Паркер умер?
Миссис Смит. Потому что операция доктора прошла удачно, а операция Паркера неудачно.
Мистер Смит. Значит, Маккензи плохой врач. Операция должна была пройти удачно в обоих случаях либо в обоих случаях дать летальный исход.
Миссис Смит. Почему?
Мистер Смит. Добросовестный врач умирает вместе с больным, если оба они не выздоравливают. Капитан корабля вместе с кораблем гибнет в волнах. Если тонет корабль, он не может остаться в живых.