Орион взойдет (с примечаниями переводчика)

Андерсон Пол Уильям

Та вошла. Они обменялись поклонами.

– Я Рикасоли Анжеяан Скаут, - представилась гостья.
– Мы еще не встречались, поскольку вместе с, другом я обитаю в трех коридорах отсюда. Мы прибыли на положенный месяц и... надо же - он почти наполовину закончился, а мы только вчера узнали, что Таленс Иерн Ферлей также находится здесь. Можете себе представить наш восторг. Я пришла поинтересоваться, не согласитесь ли вы навестить нас.

– Ах да, да, конечно! Благодарю вас. Присядьте. Я приготовлю кофе.

– Нет, прошу вас, не надо, - рассмеялась Анжелан.
– Как-то неудобно, начиная знакомство, доставлять вам подобные хлопоты.

– Тогда, быть может,

бокал вина?

Получив согласие, Фейлис поставила на стол графин и бокалы. Чудесный древний хрусталь... он принадлежал Скайгольму, конечно, а не ей.

Анжелан оказалась приятной собеседницей. Веселая и приветливая, она развлекла Фейлис своей болтовней. По рождению она принадлежала к Клану Бергдорф из Тулу <совр. Тулуза.> на юге Франсетерра. Была замужем, но развелась; в ее возрастной группе теперь подобный поступок более не считался предательством, нарушением родственных связей, как полагали наивные предки, и теперь делила квартиру со своим возлюбленным. По решению суда она получила независимый источник доходов и теперь могла не работать.

– Но я вовсе не эгоистка, - сказала она.
– Дома я участвую в работе большого театрального сообщества. Каждый год на три недели мы отправляемся на гастроли... несем пейзанам крохи культуры, чуточку веселья. Быть может, наши спектакли успокаивают их.
– Она склонила голову набок.
– Надеюсь, что не шокировала вас.

– Нет, - ответила Фейлис, не зная, говорит ли она правду.
– Я слыхала, что многие теперь разделяют подобные мысли, в любом случае не мне судить вас. Иностранцы вместе со своими идеями начали посещать нас сразу, как только закончилась Эра Изоляции, и теперь они пребывают здесь постоянно. Неизбежно приходится пересматривать собственные представления.

Анжелан внимательно поглядела на нее:

– Но вы же не такая, разве не так?

– С Иерном я познакомилась еще студенткой... Те люди, с которыми мы встречаемся, всегда предпочитали и предпочитают или - по крайней мере склоняются к старомодным взглядам и серьезно относятся к долгу.

"Те люди, с кем встречаемся мы, - отметила Фейлис про себя.
– Не те, с которыми он развлекается".

– Да, вы личность очень серьезная, это ясно.
– Анжелан перевела взгляд на открытую книгу, лежащую на столе между ними.
– Чтение... научная книга, толстая-то какая! О чем же, ли не секрет?
– Пригнувшись, она прочитала название: "Принципы геанской мысли".
– Ох!
– Гостья распрямилась кресле и изобразила некоторое потрясение.
– Это ваша религиа? Вот уж не подумала бы!

– Геанство не религия, - ответила Фейлис.
– Это комплекс обрядов и откровений.

– В самом деле? Мне не хотелось бы проявить невоспитанность, но, по правде говоря, я всегда считала этот культ, который родился среди кочевых варваров в далекой Мерике...

– Монги не варвары, - с легким недовольством объявила Фейлис.
– И не номады. Их цивилизации много столетий, хотя она не похожа на нашу.

– Но, простите меня, мне так интересно. Здесь говорят об опасности, грозящей из Эспейни. Да, я четко помню статью в газете, в которой цитировались слова вашего мужа, назвавшего геанство угрозой.

– Я не обязана разделять все его мнения. Он служит в армии и потому в первую очередь видит военные угрозы. Но я думаю, что он преувеличивает опасности, которыми грозит нам Эспейнь. Да, Домен пытался помешать Лонцо, но мы потерпели неудачу, и он захватил большую часть Иберьи.

Теперь Женералы настроены против нас, в особенности после того, как мы выгнали их из

Итальи. Конечно, геанские миссионеры многих обратили там в свою веру и теперь рвутся убедить всех вообще. Но они не намерены вторгаться к нам. У меня есть близкий друг, чье поместье расположено в Принийских горах, в северной Эскуал-Эрриейни <Область в совр. Басконии.> на самой границе. Он воевал в Итальянской кампании... так вот, он утверждает, что в Эспейни среди вождей нет безумцев. Да, они могут покусывать нас на границах - там, где Скайгольм стоит низко над горизонтом, к этому все привыкли.

Куда опасней для нас племена, обитающие за Рином.

– Фейлис, вы интересная личность, - проговорила Анжелан.
– Такая спокойная, пока внутри не вспыхнет огонь.
– Она помедлила.
– А вы не могли бы объяснить мне, что такое геанство? Я никогда не интересовалась им и только слыхала - как вы сказали бы - общие места.

Тронутая комплиментом, Фейлис расслабилась и улыбнулась.

– Ну, как говорит Иерн, такое дело требует трех бутылок, - ответила она.
– Наверное, и за час не управлюсь... Только учтите; я не геанка... пока еще. Быть может, мне так и не удастся одолеть их философию. Но я изучаю литературу и стараюсь разобраться в их взглядах на мир как можно глубже: дело в том, что, по-моему мнению, геанство основано на глубинных истинах.

– А разве нельзя ограничиться несколькими словами?

– Тогда послушайте.
– Взяв книгу, Фейлис открыла предисловие. И при первых же словах голос ее сделался громким; она словно засветилась изнутри.

"Жизнь на Земле едина. Это не метафора. Это констатация факта, простого и великого одновременно.

Знание это не ново. Некоторые вероисповедания - по большей части хинжийские <Индийские.> - с незапамятных времен утверждали, что бытие основывается на фундаментальном единстве. Древние анналы, недавно введенные археологами в обиход, показывают, что в конце Эры Изобилия кое-кто из философов излагал эту мысль в светских терминах. Судная Война предала их работы забвению. Каракан Ефремовик никогда не слыхал о них. Но этот юанезский мыслитель и эколог, вдохновленный буддизмом и христианством двумя верами своего народа - исходя из научных принципов, пришел к тому же заключению и тем самым приблизился к пониманию природы Геи.

Суть учения такова: Гея - планета, на которой мы живем - представляет собой единый организм. От первых химических соединений в первородных океанах до человеческого сознания сила, находящаяся внутри Жизни, направляла ее эволюцию ко все большему величию и смыслу. Эволюция эта не заканчивается на нас. Она будет продолжаться, пока существует сама Гея.

Мы - органы или, точнее всего, органеллы, которые Она породила в собственных целях. Мы не можем существовать в отрыве от Нее, как не способны к самостоятельному существованию клетки нашего тела, мы живем, потому что являемся частью; мы, люди, служим колоссальному Единству, как и любое животное или растение, от самого крохотного микроба.

Учение Каракана верно, а потому лишено сентиментальности. Доныне эволюция реализовывалась как слепая сила, нередко заблуждаясь, она в конце концов поправляла себя. Человеческий мозг примитивен. И в Век Изобилия разум поддался чудовищному заблуждению, когда бездумным потребительством промышленная цивилизация нанесла серьезный удар биосфере и могла погубить ее, как рак убивает человека. Война Судного Дня оказалась не просто человеческой ошибкой, переоценкой сил куда более могучих и опасных, чем подвластные людскому разумению. Этой лихорадкой Гея излечила себя от болезни.