Орион

Уранов Степан

— Фил 1121! — произнёс в отверстие орион.

— Давай лапу сюда, — услышал он в ответ голос медика.

Засунув в проём правую руку, Артём почувствовал укол. Вытащив ладонь, он повздыхал ещё минут шесть и в итоге услышал из отверстия всё тот же уставший голос:

— Нормально всё, топай домой.

После этих слов решётка поползла вверх, открывая ориону путь.

По всему периметру лагерь охотников защищал высокий монолитный забор толщиной в метр с четырьмя вышками в углах, на которых располагались пулемётные расчеты. Оборона была серьёзной.

В конце пятидесятых, когда здесь развернули крупное строительство. На этом месте располагалась база-склад, куда свозили строительные материалы. Сначала были построены временные деревянные склады, потом на их месте выросли кирпичные цеха для будущего ремонтного

завода «Красный резерв», на котором планировали заниматься всей совхозной техникой из близлежащих посёлков и деревень. Успели возвести два огромных цеха, двухэтажное здание управления, несколько складов. Вблизи завода с западной стороны хотели воткнуть АЗС. Но этим социалистическим мечтам не суждено было сбыться…Массивное монолитное ограждение и ещё несколько инфраструктурных построек — это уже итог работы старателей. На территории лагеря продолбили несколько скважин, построили теплицы, санчасть, столовую, свинарник, баню, установили ветряки, в ямах уличных туалетов развели «бульон». Бульон…Создавая в лаборатории колонию прожорливых микроорганизмов из внутренней среды жкт «жруна», учёные видимо думали именно о «бульоне». Все пищевые отходы скармливали свиньям, а остальное скидывали в тот же «бульон», яму для которого выкопали с восточной стороны. Культура бактерий не выделяла никаких токсинов и аэробных патогенов — она просто жрала всё подряд, от камней до самого прочного полимера. Она не размножалась, не воняла, просто в виде гороховой каши прела и жрала, жрала, жрала. Холодильник уходил за час, человек за пять минут. Хороший утилизатор мусора и трупов. Ну а в центре лагеря, в двух цехах жили старатели, в корпусе здания управления, выходящего на южную сторону жил командующий состав сообщества. Жили дружно и любую проблему одного артельщика старались решить сообща — это было настоящее братство. Бытовые, эмоциональные конфликты решали на ринге, выявленных наркоманов и распивающих алкоголь на территории лагеря, выгоняли сразу же. Бухали мужики за пределами артели. Вне лагеря, артельщики не только уходили в запой, но и "крысам" самосуд устраивали. Лагерь — дом, где отдых, хлеб и мир. Свои глубинные, жестокие законы, мужики соблюдали за пределами базы. Эти мужики-работяги, не были живодерами, они просто жили в суровых условиях, где все положительные мужские качества ставились во главу угла и самое основное, за что уважали и ценили — это умение держать СЛОВО. Если ты дал слово, сделай, кишки порви себе, но выполни. Трусы, сплетники, завистники и лицемеры — весь этот сброд виден сразу и этих "друзей" надо отправлять на все четыре стороны оперативно, не давая заразе ни единого шанса.

У артели был свой торгаш. Но торгаш, какой-то альтруистичный… Не адепт мамона, простой русский мужик, умеющий не тратить капитал понапрасну и всегда готовый помочь. Скупщик «Майор» вполне эффективно вёл предпринимательскую деятельность на территории лагеря. Можно только догадываться каким он был порядочным торгашом, раз влился в этот социум. Вплотную, он конечно сотрудничал с орионами, которые продавали ему свои семьдесят процентов от хабара. Тридцать процентов шло в «котёл» на поддержание жизни лагеря. Но, помимо орионов, с ним работали и учёные из внешних лабораторий. Встречали их тепло и впускали на территорию без проблем, для всех остальных топтунов вход к скупщику был закрыт.

«Майор» отгрохал себе монолитную двухэтажную коробку, впаянную прямо в северную часть забора в самом конце, рядом с фермой, теплицами и бассейном с «бульоном». У него была своя охрана, своя вода, свой фильтр, душ, и свой туалет.

Двухметровый жлоб Тарас, сидел на лавочке у входа и покуривая сигарету, лениво смотрел на прилегающее к апартаментам «Майора» подсобное хозяйство и яму с «бульоном». Увидав приближающуюся фигуру ориона, охранник зевнул и продолжил глазеть на теплицы с помидорами.

— Тарас привет! Шеф у себя? — улыбнулся Артём.

— Здорово Фил, у себя, — растянул беззубую улыбку громила.

Нажав на кнопку вызова домофона, дозорный прислонил своё забитое серой и грязью поломанное ухо к динамику.

— Да? — раздался из решётки динамика голос скупщика.

— Фил пришёл, — пробасил в микрофон дозорный.

— Ну отлично, пусть входит! — обрадовался Майор.

Торговец встретил его в коридоре. Закрыв за собой дверь, сталкер снял

с себя весь свой арсенал и поставил к стене.

— Молоток! — внимательно осматривая бронекостюм, похвалил его скупщик. — А это что? — обратил внимание на трофейный автомат Майор. — Ни разу не встречал.

— Надо выйти, — отвлёк его от изучения оружия охотник.

— Зачем? — удивился торговец, осматривая автомат.

— Ещё кое-что есть! — решительно ответил ему парень.

— Что? — вновь переспросил торговец. — Что за детский сад?

— Пойдём к теплице, — ухмыльнулся орион. — Сейчас увидишь «детский сад».

— Чё за сюрпризы, Фил?

— Идем.

Подойдя к сумке, скупщик склонился над нею и присев на корточки настороженно всмотрелся в запёкшуюся на ткани бордовую кровь. Резко обернувшись, он кинул пылающий взгляд на ориона:

— Что там?

Ничего не ответив, Артем уверенно приблизился к мешку и резко выдернул из неё, как репу из грядки, отрезанную голову. Увидев её Майор пошатнулся и отошёл назад. Торговец изо всех сил старался держать самообладание. Орион заметил, как у скупщика дёрнулся кадык.

— Резанный что ли? — стараясь не выказать потери самообладания, как можно хладнокровно спросил скупщик.

— Да, Резанный! — подтвердил орион. «Щитовцы» ведь за его башку куш вроде обещали.

— Да! — подтвердил коммерсант. — Ты сам к ним пойдёшь, или пусть подтягиваются?

— Занимайся сам! — безразлично сказал орион.

— В смысле «занимайся сам»?

— А мне по фигу! — улыбнулся Артем. — Меня сейчас деньги не интересуют.

— Хорошо, патронами да тушёнкой возьмёшь! — ухмыльнулся торговец. — Кстати, хочу тебя кое с кем познакомить. Пойдём.

— Чердак этот куда?

— Хватай его, — махнул рукой Майор. — Закинем в морозилку. Надо сохранить её до прихода «щитовцев». Ты слышал, что отрезанная голова ещё может долгое время осознавать, чувствовать и видеть что вокруг неё происходит…если мне не изменяет память она может даже говорить?

— Да, — ответил орион, — я об этом читал где-то…сказки.

Уже поднимаясь по лестнице к двери, торговец обронил несколько слов.

— Этот человек, с которым ты сейчас познакомишься мой деловой партнер — Виктор Тихонов. Трудится в «Биогеноксе» и сотрудничает с одной частной лабораторией компании «Фармстар». Он уйдёт от меня через полчаса — так что вопросов не жалей. Интересуйся всем, что тебя волнует. Я ему о тебе малость поведал.

И вновь, оказавшись в доме скупщика, Артём начал вдыхать аромат тропической свежести. Хотя, он конечно же знал, что это обыкновенный освежитель, но всё равно он готов был признать, что в квадрате даже какой-то распылитель способен подарить массу приятных впечатлений. Этот аромат контрастировал с постоянным смрадом квадрата, как белое и чёрное. Но, приятный запах не говорил о том, что интерьер торговца усеян клумбами с цветами, красивой мягкой мебелью и журнальными столиками с глянцевыми изданиями. Нет, внутри этого жилища, или скорее всего штаб-квартиры всё было выкрашено в темно-зелёный цвет, от которого веяло прохладой. Всё до лапидарности просто. Сразу можно было делать выводы о хозяине этого «бомбоубежища», как о человеке явно служившим долгое время в армии. Тем более в доказательство этому, стены коридора, тянущиеся от входа к внутреннему лестничному маршу, были увешаны плакатами с ТТХ разного оружия, портретами Иосифа Виссарионовича и Лаврентии Павловича. На подходе к внутренней лестнице с правой стороны располагалась дверь, ведущая в просторную комнату, где велись переговоры и сделки. Из неё, можно было пройти в столовую, куда и следовал за торговцем орион.

Незнакомец сидел за большим столом, попивая из бутылки пиво. Подойдя к нему, скупщик представил приятелю артельщика:

— Виктор, это Артём! Я тебе о нём говорил.

Этому немолодому мужчине, как успел заметить орион, было далеко за сорок. Лёгкая седина пробивалась сквозь пряди вьющихся тёмных волос, зачёсанных назад. Ухоженная эспаньолка, вокруг абсолютно безгубого рта, представляющего собой тонкую горизонтальную линию. В его бесцветных глазах, орион увидел дикую усталость. Тёмно-серая униформа научного сотрудника исследовательского центра «Биогенокса» состояла из короткой куртки и брюк. Ромбовидная красная эмблема на правом рукаве выдавала его специальность, а четыре нашивки над левым карманом высокую должность.