Орисия. Следуя зову
Шрифт:
Мимо прошел Дэмиор, и я проводила его хмурым взглядом, что не преминула заметить Брисса, крутящаяся поблизости.
— Вы поссорились?
— Нет, — мрачно ответила я, и фандрийка, с любопытством покосившись на меня, промолчала.
Важным делом, ради которого Дэмиор оторвал меня от костра и общения с Эртом, оказалась его догадка о том, что одна из наших лошадей больна. Пока я недоумевающе смотрела на не подозревающую о своей болезни лошадь, с аппетитом жующую овес, проводник ушел.
Помассировав
— Что-то случилось? — Брисса заметила мои терзания.
— Когда я создаю настойку, я использую свои силы. Это усиливает их эффект.
— То есть ты «слышишь» даже части растений? — удивилась фандрийка. Недавно я рассказывала ей, зачем мне нужно общение с лесом.
— Можно и так сказать.
Скорее я ощущала легкую пульсацию, исходящую от листьев, стеблей и особенно корней, но это сложно было объяснить.
Я взывала снова и снова, однако растение по-прежнему не отзывалось. Горько усмехнувшись, растерла стебель в руках и высыпала в котелок. Надеюсь, и без этого настойка сможет помочь.
Перелив содержимое котелка во флакон, я закупорила его, и Олан, вызвавшийся мне помочь, отнес его к вознице. Убрав травы в сумку, а кинжал — в чехол, я проскользнула мимо Эрта, приветственно махнувшего мне рукой, и побежала в лес, едва не увязая в густом снегу. Наконец, голоса смолкли, и я остановилась, тяжело дыша. Может, я смогу докричаться до живого и могучего дерева?
Раскинув руки и вдыхая полной грудью воздух, напоенный смолой и морозом, я раскрыла свое сознание лесу, растворилась в окружающем меня мире. Но ничего не вышло: лес по-прежнему молчал. Словно оглушенная, я вернулась в лагерь.
— Что случилось? — Брисса заметила мой изменившийся взгляд.
— Лес молчит, — едва не плача, ответила я. — После вчерашнего я вовсе не слышу его!
Фандрийка побледнела, но твердо сказала, погладив меня по плечу:
— Ты просто переутомилась. Отдохни, и завтра же все будет хорошо!
Я благодарно всхлипнула и обняла Бриссу. Мне очень хотелось верить в ее слова, ведь без связи с лесом моя жизнь станет бессмысленной. Это часть меня.
— Ой! — фандрийка вдруг выскользнула из моих объятий и согнулась пополам. — Малыш
Я взглянула на нее и похолодела от ужаса: даже сквозь толстый плащ на меху было заметно, как сокращается живот.
— Немедленно садись! — я силой усадила ничего не понимающую подругу на бревно. Ее полузакрытые глаза и бледное, покрытое испариной лицо пугало меня. Она сжалась в комок и тихонечко скулила на одной ноте.
Пытаясь сделать хоть что-то, я наткнулась на Олана, в ужасе взирающего на Бриссу, и отослала его за горячей водой к костру. Мальчик тут же унесся, спотыкаясь на ровном месте. Не стоит ему смотреть на это.
Наконец, фандрийка выдохнула и замолчала. В ее широко распахнутых глазах сквозила обида и непонимание, на кончиках ресниц дрожали капельки слез.
— Не плачь, — я обняла Бриссу за плечи. — Позволишь?
Фандрийка кивнула, и я, отведя ее в укромное место, ощупала ее живот. Он был необычайно твердым. Несмотря на плохое питание и тяжелую дорогу, ребенок быстро развивался. Даже сейчас я чувствовала, как он пинает мою ладонь.
— Какой у тебя месяц?
— Шестой.
Заметив мою реакцию, Брисса затараторила:
— Я уверена, что шестой! Мой муж тоже был высоким, я рядом с ним малышкой смотрелась. Может, и ребенок в него.
Я сомневалась, но промолчала: не хотелось расстраивать фандрийку еще больше.
— Садись, — я помогла Бриссе и опустилась на бревно рядом с ней.
— Думаю, малыш просто хочет скорее выбраться наружу, — на ее лицо набежала мечтательная улыбка.
— Не стоит ему торопиться, — пробурчала я себе под нос.
— Знаешь, мне почему-то кажется, что это мальчик. Он такой же упертый как его отец.
Вспоминая о муже, Брисса впервые не плакала: ее грусть была светлой, а глаза горели любовью к еще не рожденному ребенку.
— Ты будешь отличной мамой, — сказала я ей.
— Думаешь? — вскинулась она, забавно сморщив нос. — Я слишком бестолковая. Хорошая мама бы не отправилась в столь рискованное путешествие. В горы — с животом!
— Ты замечательная, смелая и сильная. Посмотри, как тебя полюбил Олан. Ты справишься.
Девушка смахнула слезу с глаз и обняла меня:
— Спасибо. Иногда мне кажется, что тебя мне послала Мафрина.
Наше уединение нарушила незнакомая темноволосая девушка лет двадцати в грязно-зеленом плаще. Я видела ее пару раз в лагере, но не знала имени.
— Ты Орис? — незнакомка остановилась напротив меня. — Держись подальше от Эрта, нечего тебе рядом с ним делать!
Выражение ее лица ясно заявляло о твердости намерений. Дождавшись моего недоуменного кивка, девушка бросила еще один предупреждающий взгляд в мою сторону и ушла.
Переглянувшись с Бриссой, мы захихикали, и девушка тут же переключилась: