Ория (сборник)
Шрифт:
— Знахаря! — резко бросил он, и один из дедичей поспешил к дверям.
— Не беспокойся о ней, брат мой старший, — Челеди ткнула носком сапога в недвижное тело. — Точно бью — не промахиваюсь. Пойдем! Мужа потеряла, брата терять не хочу.
Гнев прошел. Войча понял, что Челеди права — речь сейчас идет о его жизни. Он еще раз взглянул на недвижное, спокойное лицо брата и внезапно позавидовал Сваргу. Для него все кончилось. Скоро он будет в светлом Ирии, где не надо убивать и спасаться от смерти. Он шагнул к двери, но Челеди предостерегающе подняла руку:
— Погоди, брат старший! Разве забыл, что муж мой тебе завещал?
Она подошла
— Уладу Светлым не стать, пока у нас Венцу быть.
Дедич, оставшийся у тела, пытался возразить, но Кейна оттолкнула его и кивнула Войче:
— Теперь пойдем. Охрана твоя далеко ли?
Вокруг был пустой осенний лес, голые ветки смыкались над головой, а от холода не спасало даже пламя костра. Войча завернулся в мохнатую шубу, которую принесли кметы, и поудобнее пристроил Змея под правой рукой. Челеди дремала рядом, закутавшись в светлый беличий полушубок. Чуть дальше, у другого костра, пристроились полдюжины кметов, охраняя два тяжелых мешка — серебро, привезенное Сваргом из Кей-города. Железный венец был там же, завернутый в плотную ткань.
В лесу было холодно, но Войча рассудил, что здесь все же безопаснее, чем в Бряшеве. Многие дедичи и Кеевы мужи разъехались, но кое-кто остался и вполне мог попытаться сослужить службу Кею Уладу, покончив с последним из соперников. У Войчи имелось не более сотни кметов, и он предпочел не рисковать. Лучше всего, конечно, было сразу же, как только над Сваргом насыпали невысокий курган и справили тризну, уехать, но Войчемир понятия не имел — куда.
Те, кто присягнул ему — полдюжины Кеевых мужей, три сотника и тысячник, говорили разное. О походе на Савмат никто, конечно, и не думал — с сотней кметов много не навоюешь. Многие советовали вернуться в Тустань и там собирать войско, другим казалось, что лучше ехать в Ольмин, куда не дотянется рука Улада. Говорили даже о Харпийских горах и о далекой земле франков. Но Войча понимал — так далеко ему уйти не дадут. Войско Улада уже шло к Бряшеву, значит, оставался лишь путь на полночь. Но возвращаться в Тустань не хотелось. Курило с одноусым Кулебякой не станут рисковать ради Войчи. В Ольмин? Но кто там поможет ему? Сполотов в Ольмине едва больше сотни, а белоглазой еси нет дела до Войчиных прав на престол. Выходило — всюду клин, и Войчемир уже много раз думал, что безопаснее было остаться простым Войчей-десятником, Кеем-изгоем, которому и думать нечего о Железном Венце. Теперь же… Несколько раз он подумывал просто вернуться в Савмат, поговорить с Уладом. Но чем кончится такой разговор, было слишком понятно…
— Что не спишь, брат старший? Челеди проснулась, потянулась зябко, подвинулась к костру:
— Шатер иметь надо, Кей Войчемир! Еще лучше — кибитку. Нам, ограм, холод не страшен…
Войча не спорил. Сейчас бы он не отказался ни от шатра, ни от кибитки. Да только где их взять?
— И что твои мудрые мужи тебе советовать смогли?
В голосе Кейны слышалась издевка. Челеди явно не верила в мудрость Войчиных советников. Войчемир хотел обстоятельно пояснить что к чему, но Кейна не стала слушать:
— У семи советчиков жеребенок ногу сломал! Я ждала, думала — сам поймешь…
— А чего понимать? — удивился Войча. — Деваться-то некуда!
Кейна покачала головой:
— Не слушал меня муж мой, Кей Сварг! Слушал бы — жив был! В Савмате не слушал, здесь не слушал… Послушай хоть ты меня, брат мой старший!
Войчемир
— К брату поедем моему, Шету — Хэйкану Великому. Ехать нам с тобой, брат старший, и некуда боле. Сейчас поедем, до утра ждать не будем.
— К ограм? — удивился Войчемир. — Да зачем я им нужен?
— Ты не нужен — я нужна! — отрезала Кейна. — Мне в чужой земле умирать хотения нет!
Войча не сразу нашел, что возразить. Наконец осторожно, чтобы не обидеть, заметил:
— Так… Мне-то чего там делать, Кейна? Для тебя чужая, для меня — родина. Хочешь, поезжай…
— Одну бросаешь.
Челеди отвернулась, глубоко вздохнула:
— Все вижу, брат мой старший! Ты девку пожалел, что мужу моему приглянулась. А кто меня пожалеет? Мужа схоронила, всего семь лет с ним и прожила, прогоревала. Одна я осталась быть в земле чужой…
Кейна замолчала, затем заговорила тихо, еле слышно:
— Когда умирать отец мой, Хэйкан Великий Ишбар, мне семь лет быть всего. Быть у меня братья, Кей Войчемир, была мать, быть дядя. Всех убили, только два брата остались — Шету и Алай. Одна росла — никто не жалел… Когда двенадцать исполнилось, брат мой Шету, Хэйкан Великий, велел в Савмат ехать
— замуж за Кея Сварга. Страшно мне быть, Кей Войчемир! С детства знала: сполоты враги наши. Деда сполоты убили, брата его убили, дядю убили. Плакала я, в ноги брату падала, а он говорит: поезжай, надо, сам Тай-Тэнгри велел!
Войча сочувственно вздохнул. Странно получается: сполоты огров во всех бедах винят, а у тех, выходит, свой счет есть!
— Привезли меня к дяде твоему, раздели — смотреть стали, могу ли детей рожать. Стыдно мне быть, страшно. Как кобылу смотрели…
Челеди зябко повела плечами, пододвинулась ближе.
— Обними меня, брат мой старший! Плохо мне! Войча нерешительно положил ей руку на плечо. Кейна покачала головой:
— Знаю — добрый ты человек, Кей Войчемир! Кей Сварг, брат твой, добрым не быть. Ему тогда всего пятнадцать быть. Меня к нему привели, свадьбу сыграли. Все пили, все кричали — я одна сидела, от страха говорить не могла. Потом Кей Сварг меня в спальню отвел. Отвел и говорит: сапоги снимай, жена! Мне говорит — Хэйкана дочери, Хэйкана сестре! Мне дома каждый земно кланялся, в лицо не смотрел!
— Так ведь, ну… обычай такой, — решился вставить Войча.
— Знаю! — усмехнулась Челеди. — Теперь все знаю, брат мой старший! Может, и хорошо обычай ваш быть, но я не знала… Кей Сварг меня тогда бил. Не сильно бил, не больно. Но бил! Меня! Потом на ложе валил, как холопку последнюю… Такая моя жизнь быть, Кей Войчемир! Потом Кей Сварг взрослым стал, уважать стал, огрский язык учить стал. Пыталась я Кей Сварга любить, ведь жена я ему! В делах помогала, советы он мои слушать часто. Ценил он меня, золото дарил, в меха одевал, но не любил. А теперь, сам видишь, брат мой старший! Обними, холодно мне…
Войча подчинился, думая, что одно хорошо: не завел он жены, дабы сейчас еще и об этом голову сушить. Помогла Матушка Сва, выручила! Но ведь не женился он отчего? Дядя отговаривал! Мол, рано тебе, Войча, да и не альбирово дело жену тешить. А выходит, не хотел Светлый Кей Мезанмир, чтобы у Жихославова сына свои детки пошли. Вот ведь карань!
— Спасибо, брат мой старший! — Челеди отстранилась, голос ее окреп. — Послушал ты бабу глупую, теперь Кейну послушай. Права я быть, Кей Войчемир! К Хэйкану нам ехать надо.