Орлы летают высоко

Энтони Эвелин

– Да.

Александр потягивал напиток из своего стакана. Он устал, нервы его были напряжены до предела. «Бородино, – думал он. – Бородино проиграно, и Москва осталась беззащитной… Но сначала мне следует разобраться с Екатериной…»

– Я не могу в это поверить, – прозвучал ее бесцветный голос. – Я никогда не смогу привыкнуть к мысли, что не увижу его снова.

Великая княгиня осушила бокал коньяка и налила себе снова. Движения ее были неловкими и размеренными, как будто она внезапно ослепла.

– С вашей стороны было так любезно, что вы сами пришли и сказали

мне об этом, Александр. Я вам очень благодарна. Еще коньяку?

Он следил за лицом сестры, пока та наполняла его бокал. Оно было болезненно-желтого цвета, невыразительное, как маска. Только губы ее дрожали.

– Полагаю, что мы проиграли войну, – сказала она.

Александр поставил свой бокал.

– Я ничего не проиграл. Я отступлю к Тобольску, и, если нужно, то буду бороться с Наполеоном там. Москва теперь падет; ничто не может предотвратить этого. Он может захватить все крупные города России, но я не собираюсь заключать с ним мир.

Екатерина, не отвечая, смотрела на брата, без всяких эмоций думая о том, что видит его впервые в настоящем свете. Заговорщики опять обращались к ней, нашептывая, что он был слабаком и растяпой, который сдаст их всех Наполеону, если только она не согласится на то, чтобы свергнуть его. И она слушала их, как делала это – всегда, и старая зависть и жажда власти вновь подымались в ней. Глядя ему в глаза, она поняла, что он знает обо всем этом.

– Против меня зреет заговор, – спокойно произнес, он, все еще не сводя с нее глаз. – Есть и такие, кто думает, что меня следует свергнуть, а на престол посадить вас.

Он выдержал паузу, наблюдая, как краска прихлынула к ее щекам, а потом опять исчезла.

– Наполеону только этого и надо – дворцового переворота в Петербурге, вот на что он надеется. Тогда он освободит крепостных на оккупированных территориях, и это будет сигналом для общего восстания по всей России. В тот день, когда это свершится, у нас повторится то, что случилось с Бурбонами в девяносто втором году. Если заговор удастся, и вы займете мое место, вы не продержитесь на троне больше одного месяца.

– Я не знаю ни о каком заговоре, – холодно ответила она.

Ей грозила опасность, и она знала об этом, но мозг ее отказывался воспринимать что-либо другое, кроме смерти Багратиона. Существовал заговор, в котором она была замешана. Александр о нем узнал и был опасен, способен на все, хотя внешне оставался очень спокойным. Ей понадобится вся ее изворотливость, чтобы спастись, а она ни на чем не могла сейчас сосредоточиться и слушала его почти рассеянно, в голове ее билась только одна мысль: «Багратион мертв… Я его больше никогда не увижу. Он мертв…»

– Всю свою жизнь я старался не причинять вам боли, Екатерина, – продолжал говорить он. – До сих пор вас спасала только смерть нашего отца, но сейчас меня и это не остановит. Я прикажу засадить вас в тюрьму, а в случае необходимости сделаю так, чтобы вас приговорили к смерти. Послушайте. Я действительно это сделаю! Сейчас для меня ничто не имеет значения, кроме спасения России и победы над Наполеоном. По сравнению с этим ваша жизнь не стоит и

копейки, если только вы не поклянетесь мне, что, начиная с этой минуты, вы будете сохранять лояльность по отношению ко мне. Дайте мне эту клятву, Екатерина, и этим вы спасете себя. Багратион умер за Россию, Умер в мучениях, – грубо добавил он. – Не забывайте об этом, помните, что сорок тысяч наших солдат умерли вместе с ним, чтобы защитить Москву от Наполеона.

Александр внезапно схватил ее за плечи и сильно встряхнул. Она не сводила с него глаз, глядя снизу вверх, ее насмешливый рот был немного приоткрыт, а глаза медленно наполнялись слезами.

– В мучениях, – повторила она.

– Он оставался живым несколько дней, – рассказывал Александр. – Вы никогда не были на поле битвы, а я был. Вы никогда не видели умирающих от ран, гниющих от гангрены, криками умоляющих пристрелить их и положить конец их мучениям.

Ей удалось вывернуться из его рук, и она пронзительно закричала:

– Остановитесь, ради Бога, остановитесь! Он не мог так умирать… Он не мог.

– Он умер именно так, – безжалостно отрезал Александр. – Он сражался и умер в то время, когда вы готовили предательство. Но теперь, Екатерина, вы будете сохранять верность. Он был смелым и честным, и он любил вас. Он бы велел вам дать мне эту клятву.

Теперь она рыдала отчаянно, не сдерживаясь, всхлипывая и задыхаясь, стараясь закрыть лицо руками. Он медленно подошел к ней и прижал к себе, думая при этом, что горе этой высокомерной и злой женщины являло собой самую тягостную картину, которую ему доводилось видеть в жизни. В ней не было ничего, что помогло бы ей: ни веры в Бога, ни самообладания. Единожды в свой жизни эта непримиримая натура допустила слабость, снизошла до человеческой любви, и результат этого был для нее смертелен. Он победил в их схватке и теперь знал это.

– Перестаньте, – нежно проговорил он. – Так вы можете заболеть.

Она отстранилась от него и села на один из диванов из черного дерева с тонкими ножками.

– Он всегда говорил, что я недооценивала вас, – сказала она наконец, – и он был прав. У него была эта проклятая привычка быть всегда правым.

Екатерина откинулась на спинку дивана и закрыла глаза, она была полностью обессилена; лицо у нее еще больше пожелтело и вытянулось, как у посмертной маски.

– Он был великим воином и великим патриотом, – отозвался Александр, – его никогда не забудут.

Царь подошел и сел рядом с сестрой, а она открыла глаза, чтобы взглянуть на него.

– Вы победили, брат мой. Начиная с сегодняшнего дня ваша сестра стала вашей подданной. Я приношу вам в этом свою клятву.

– А также моим другом и советчиком, – не приминул заметить он.

– Да, если вы в этом будете нуждаться.

– Буду.

– Знаете, Александр, теперь я уже больше ничего не желаю, как только отомстить Наполеону. Он пренебрег мною несколько лет назад, и он же отобрал у меня единственного человека, который для меня значил что-то в этой жизни. Начиная с этого момента, моя цель совпадает с вашей – выдворить Наполеона из России!