Оруженосцы бесстрастного бога (заметки о прозе Сергея Лукьяненко)
Шрифт:
Оправдание военной необходимостью смехотворно. Необученный боец даже в приложении к самому совершенному оружию малоэффективенюю А если существуют технологии, способные изменять его психику, сопрягать с внешней информструктурой вовсе не нужен. Потому, что те же технологии позволяют создать и откопировать в неограниченном количестве любую боевую психомодель. Заведомо более работспособную и этически допустимую, чем искаженная человеческая личность. Этичную и в том смысле, что в неё могут быть внесены требования соблюдать определенные нормы, отсекающие страх перед машиной,
Так что же это? Уникальный эксперимент по созданию общества "лишних людей"? При том, что все их проблемы решаемы в считанные годы, стоит только осуществить скачок к использованию информационных инструментов - в генетике, психологии, производстве материальных ценностей? Единственные, для кого представляют опасность эти миллиарды и триллионы - для себя самих. Цивилизация, так долго накапливающая в себе внутреннее напряжение, ошибки, будет разорвана ими на куски - вывод, в равной степени относящийся и к Земле будущего у Сергея Лукьяненко, и к Земле настоящего.
И для этого не понадобится внешний толчок. Сама война, способность найти, признать в чём-либо врага вырастает из коллективного бессознательного.
Прединформационное общество, полностью истощившее ресурс предыдущих отношений, и еще не способное обрести новые, зависает в опаснейшем состоянии. Каждый год, проведённый в невозможности или нежелании сделать решительный шаг, изменить структуру в соответствие с новыми условиями, усугубляет его положение.
Символ свободы и успеха, мощи промышленности Штатов для американца - автомобиль. Создание его - священнодействие, приобретение - одна из целей в жизни. Не потому ли в любимых всей Америкой фильмах так много горящих, раздавленных, раздетающихся в клочья машин? Недовольство жизнью, выраженное по отношению к её символу...
Японец кропотливым трудом создаёт Японию, растворяя свою индивидуальность в корпорациях и фирмах, отбирающих у него кусочек за кусочком собственное "я". Не потому ли с восторгом принимаемое любым японцем зрелище - разрушение построенного в катастрофе, человеческое море, охваченное ужасом, в котором тонут все острова порядка, исчезают обязательства и связи, оставляя человека, наконец-то, наедине с самим собой.
Какой же кошмар снится обществу людей, всю жизнь топчущихся в одном шаге от своего спасения - и не способных сделать этот шаг, протянуть за желаемым руку?
Мятежники. Фанги. Лотанцы. Тьма.
Интровертированная цивилизация находит врага в своих рядах. Экстравертированная призывает его извне:
Чужаки.
3. Тьма
Оставим за пределами этих рассуждений фангов. Они представляют собой несколько иную категорию чужих. Впрочем, как и мятежники. Общее с остальными у них лишь одно - страх, вызываемый у тех, кого мы условились называть людьми.
Да, а кого, собственно, можно так назвать? Вопрос нелишний, если собираешься обсуждать существ, от людей отличающихся.
Определений, делающих упор на двуногость, плоские ногти и отсутствие перьев, предлагать не стоит. Вообще, базироваться на анатомических особенностях и даже биохимии - не самое разумное.
Человек - это его личность. Уже лучше. Только что, в свою очередь, понимать под этой самой личностью? Информационную структуру, состоящую из статической части - воспоминаний, личной истории, и динамической - психотипа, типа информационного метаболизма. Но типов этих шестнадцать, это если чистых, без подтипов-признаковых комплексов. И что, кстати, делать в таком случае со страдающими амнезией?
Вот, кажется, ключ: Чем отличается перенёсший потерю памяти от больного врождённым идиотизмом? Тем, что один из них уже был личностью, а другой никогда не будет? Не совсем:
Тем, что один обладает, или хотя бы обладал способностью к общению, узнаванию, самоидентификации, а у другого она не мжет быть сформирована.
Это и есть главное: Критерий гуманоидности, принадлежности к людям - обладание совокупностью некоторых психических, информационных инструментов, общих для всего вида.
Среди них - способность воспринимать течение времени, выделять собственное "я", как принадлежность настоящего. Способность обозначать окружающие предметы абстрактными символами, отделяя их друг от друга. Возможность достигать соглашения с другим, обладающим теми же свойствами существом относительно таких символов, выраженных в комбонации внешних ощущений - слуховых, зрительных, осязательных (устная, письменная речь, изобразительный ряд, азбука слепоглухонемых, музыка).
Наконец, наличие особой информационной структуры, направленной на осуществление этих свойств и сохранение их на время, большее срока существования одного представителя вида.
Последнее обычно известно, как мораль или нравственность. Потому, что именно эти институты занимаются регулированием человеческих взаимоотношений. В том числе тех, что ответственны за формирование навыков общения и передачи информации. От человека к человеку. От поколения к поколению. От культуры к культуре.
И скажем так, общество, не обладающее подобным институтом, вообще не может быть воспринято, как цивилизация. Для его реализации не найдено пока определения, а примеров такого общества нет ни в реальности, ни в фантастических произведениях.
Так что, если Земля способна ощутить существование соперников, как подобной себе силы, значит, сила эта не столь чужда. Во всяком случае, какой-то частью она подходит под выведенный критерий гуманоидности, или хотя бы разумности.
Позволительно отнести и к Лотану, и к Тьме: "Другие абсолютно нечеловеческие герои - это лишь сверхосторожные, слишком сентиментальные, излишне гордые или предельно жестокие люди." [ ]
Другими словами, цивилизации различаются нравственными системами, обеспечивающими их существование, продолжение во времени, сопротивление энтропии. Насколько успешно - зависит от того, какие черты системы усечены, а какие гипертрофированы по сравнению с человеческим вариантом. Пока единственным, хоть как-то нам известным.