Оружейники
Шрифт:
– Предположим...
– произнесла женщина задумчиво, - предположим, мы сделаем предложение обменять вас на него.
Гениш пожал плечами.
– Вы, вероятно, получите его труп.
Ее бросало то в жар, то в холод, но краткая лихорадка немного успокоила ее, сделала более отстраненной от чувств.
– Предположим, я предложу межзвездный двигатель?
Ее настойчивость, казалось, удивила Гениша. Он отступил на шаг и уставился на нее.
– Мадам, - сказал он, - я не могу предложить вам того или иного интуитивного решения, ни какой-либо логической надежды. Я могу признаться, что озадачен электронным
– Предположим, он расскажет им правду?
– сказал принц дель Куртин.
– Никогда!
– вспыхнула женщина.
– Это будет унижение. Ни один Ишер не подумает о такой вещи.
Гениш сказал:
– Ее Величество права, но это не единственная причина. Я не буду объяснять, но вероятности признания не существует.
Она почти не слышала его слов, когда повернулась к своему кузену, выпрямившись, с высоко поднятой головой. Она сказала ясным голосом:
– Продолжайте попытки связаться с Оружейниками. Предложите им Гениша, межзвездный двигатель и легальное признание, включая систему, в которой существуют вместе их суды и наши - все это в обмен на капитана Хедрука. Они будут безумцами, если откажутся.
Затем она заметила, что А-человек угрюмо смотрит на нее.
– Мадам, - сказал он печально, - вы, очевидно, не обратили внимания на мое раннее заявление. Намерением Оружейников было убить
– 81
его в течение максимум одного часа. Учитывая его предыдущий побег, это намерение должно быть выполнено неукоснительно. Величайшая человеческая биография в истории закончена. И, мадам...
А-человек продолжал пристально смотреть на нее.
– Для вас это тоже к лучшему. Вы знаете так же хорошо, как и я, что не можете иметь детей.
– Молчите!
– Ее голос был хриплым от сдерживаемой ярости. Принц, верните этого человека в его камеру. Он становится нестерпимым, и я запрещаю вам обсуждать своего правителя с ним.
Принц поклонился.
– Как Ваше Величество прикажет, - холодно ответил он и повернулся.
– Идемте, мистер Гениш.
Она подумала, может ли ее потрясти еще что-нибудь. Она стояла, одинокая в своем разрушенном мире. Прошли долгие минуты, прежде чем она поняла, что, по крайней мере, сон может облегчить ее боль.
ГЛАВА 16
Это была не столько комната, куда поместили Хедрука, а металлическая пещера.
Он стоял посредине с иронической улыбкой на лице. Питер Кадрон наблюдал за ним.
Пусть они удивляются и сомневаются. Они застали его врасплох один раз неожиданным арестом. На этот раз он подготовился к нему. Его взгляд смело блуждал по лицам двадцати девяти мужчин, сидевших вокруг U-образного стола, который Совет Оружейников использовал при своих собраниях. Он ждал, пока начальник охраны не доложил, что пленник лишен всех колец, что его одежда заменена, а его тело подвергнуто просвечиванию и найдено нормальным, без скрытого оружия.
Изложив это, командир и охрана удалились, но Хедрук все еще ждал. Он улыбнулся, когда
– Джентльмены, - сказал Хедрук своим звонким голосом, - я собираюсь задать один вопрос. Знает ли кто-нибудь из присутствующих, где я был, когда прошел через этот щит? Думаю, нет, иначе я был бы сразу же освобожден.
Наступило молчание. Мужчины смотрели друг на друга.
– Я скажу, - произнес молодой Ансил Каре, - что чем скорее будет произведена казнь, тем лучше. Сейчас его горло может быть перерезано, он может быть задушен, пуля может размозжить ему голову, энергетический излучатель может уничтожить его. Его тело не защищено - если нужно, мы можем даже забить его до смерти. Мы знаем, что все это может быть сделано в данный момент, но мы не уверены, учитывая его странное заявление, что это может быть сделано через десять минут.
– Молодой советник встал.
– Джентльмены, давайте действовать сейчас!
Аплодисменты Хедрука прервали тишину, последовавшую за этими словами.
– Браво, - сказал он, - браво. Такой хороший совет заслуживает, чтобы его выполнили. Доставайте ваши бластеры и стреляйте, поднимите свои кресла и обрушьте их на меня, прикажите принести ножи и пригвоздите меня к стене. Не имеет значения, что вы сделаете,
– 82
джентльмены, вы будете в шоке.
– Его глаза похолодели.
– И заслуженно, к тому же.
– Подождите!
– Его громыхающий голос прервал попытку Дима Апала заговорить.
– Я говорю! Это суд над Советом, не надо мной. Он все еще может заслужить снисхождение за свои преступные действия в Императорском дворце, если признает сейчас, не усугубляя вины, что нарушил свои собственные законы.
– В самом деле, - вмешался один из советников в его речь.
– Это сверх всякого терпения.
– Пусть он говорит, - сказал Питер Кадрон.
– Мы можем многое узнать о его мотивах.
Хедрук мрачно поклонился.
– Несомненно, узнаете, мистер Кадрон. Мои мотивы всецело касаются действий этого Совета, приказавшего атаковать дворец.
– Я могу понять, - иронически сказал Кадрон, - ваше раздражение, что Совет не посчитался с правилом более чем трехтысячелетней давности, когда вы, очевидно, рассчитывали на него. И соответственно, чувствовали себя в безопасности.
Хедрук ответил ровным голосом:
– Я не рассчитывал на правило. Мои коллеги и я...
– он счел полезным еще раз упомянуть, что он был не один, - заметили с сожалением растущее самодовольство и надменность этого Совета, а также его убежденность в безотчетности своих действий, и, следовательно, что он может безнаказанно насмехаться над своей собственной конституцией.
– Наша конституция, - сказал Бэйд Робертс, самый старший из советников, - требует, чтобы мы предпринимали любые действия, необходимые для сохранения нашей позиции. Условие, чтобы это делалось без нападения на персону или резиденцию правящего Ишера, не имеет смысла. Вы заметили, что мы обеспечили отсутствие Ее Величества во время атаки?