Оружие фантома
Шрифт:
На Макарова навалилось все…
Арманский поселок…
Труп девочки на базе…
Черный разрез на горле Вирта…
Он всем телом рванулся к ненавистному лицу.
Левая нога, скользнув по куску штукатурки стены, сорвалась, и Саша, ударяясь локтями о камни, рухнул как подкошенный.
– Б…ь!!! – задыхаясь от туманящей глаза боли, выдохнул Макаров. – Мишка! Возьми эту тварь!!!
По осыпающемуся на него щебню он понял, что Саморуков со Стариковым прыгнули тоже…
Пытаясь следовать за ними, Саша встал, но резкая боль в ноге снова повалила его в пыль.
Мишка с Игорем вернулись через несколько минут.
– Он ушел, Саша…
Александр сидел на кладке кирпичей и курил. Он никак не отреагировал на сообщение друзей. Он долгих семнадцать лет шел к этому моменту, а когда он настал, между ним и врагом встал смешной, размером с тарелку, нелепый обломок стены…
– Миша, иди к машине, дай сообщение всем патрулям. Приметы знаешь. Игорь, пошли искать ребенка…
Целых четверть часа они потратили на то, чтобы отыскать мальчика в темноте страшных комнат когда-то увеселительного заведения. К поискам подключился вернувшийся Саморуков, и они, по очереди заглядывая в каждое помещение, заваленное мусором, звали:
– Мальчик! Мальчик!
Его нашел Макаров. Откинув в сторону огромный кусок рубероида, закрывающий почти весь угол небольшой комнаты, он увидел маленький комочек, сжавшийся в углу. Поняв, что его обнаружили и домик уже не играет роль убежища, мальчик тихо завыл. Он выл тоненько и безнадежно, как маленький одинокий волчонок в норе, которую пытается разрыть медведь-шатун.
– Не бойся, малыш. – Морщась от боли в ноге, Саша присел рядом.
Приглядевшись как следует, он увидел, что шортики мальчишки, держащиеся на модных помочах, насквозь мокры…
Потянув ребенка к себе, Макаров почувствовал, насколько тот скован страхом.
– Не бойся… Никогда ничего не бойся, малыш…
Взяв мальчика на руки, он вынес его из здания. Подошли Мишка и Игорь.
– Мать моя… – пробормотал Стариков. – Он описался… Тварь!..
Отворачивая лицо, он пошел к машине.
– Что это у него в руке? – спросил Саморуков.
Саша посмотрел на руку ребенка.
Сжав маленький кулачок, тот держал в руке подаренную конфету. Он сжимал ее так крепко, что сквозь бумажный фантик и тоненькие пальчики выдавилась густая коричневая масса…
Глава 5
Пацифеев проклял все на свете.
План: приехать в Заболоцк, где его никто не знает, с единственной целью – не светиться, как уличный фонарь, переждать пару месяцев и уехать еще дальше – рушился как карточный домик. Среди трех гостиниц города попалась та, где такой план практически неосуществим.
Все началось с ужина.
Пацифеев разместился в триста втором номере. Сумку выгружать он не стал – неизвестно, что произойдет через час. Наскоро принял душ и, уже растираясь насухо полотенцем в комнате, склонился над наручными часами, лежащими на тумбочке. Время – двадцать сорок пять – и чувство голода подсказали ему, что не мешало бы спуститься вниз в ресторан и поужинать.
Главврач надел светло-серую сорочку, натянул в тон белые брюки и вышел из номера. Ресторан встретил его весельем, свойственным провинциальным увеселительным заведениям. Со сцены наштукатуренная до безобразия местная примадонна исполняла «О чем поет ночная птица» группы «Воскресение». Пацифеев сел за столик у входа, спиной к окну. Через пять минут перед ним материализовался официант и поинтересовался, что гость желает из горячего. Из горячего Пацифеев пожелал отбивную из телятины с картошкой фри. Он заказал двести граммов водки в графинчике и стакан апельсинового сока. С этого момента конспирация главврача начала лопаться.
Даже в гостиничном ресторане новый человек интересен, если гостиница находится в городе, насчитывающем пятьдесят тысяч жителей. Приезжего в Заболоцке видно сразу, и интерес к нему не пропадет, пока с ним не поговоришь и не выяснишь – кто он, откуда, зачем приехал.
На столе еще не появились заветные «двести», могущие снять напряжение, а за столом уже возник незнакомец в футболке и спортивных брюках. На нем были сандалии на босу ногу. Пацифеев обратил на это внимание, потому что визави сел так, словно хотел зажать весь стол между колен.
– Девок надо?
Пацифеев сначала даже не понял, что вопрос обращен к нему.
– Что?
– Девок, говорю, надо?
Пацифеев рассматривал собеседника, как врач, пытающийся найти у больного каплю разума.
– Нет.
– А мальчиков?
– Нет.
– А чего надо?
– Поужинать спокойно.
Незнакомец повернул голову через плечо и заорал через весь зал:
– Вени-и-ик!!!
Через секунду у стола возник уже известный Пацифееву официант.
– Это Веник. Но это не имя. Его зовут Веня. Он официант.
– Я знаю, – сообщил врач.
– Веня! Ужин – гостю!
– Уже готовится, – отрапортовал официант.
– Уже готовится, – повторил парень, словно Пацифеев был глухой. – Иди, Веник. В Заболоцк приехал?
Этот вопрос снова адресовался Пацифееву, и тот слегка растерялся. Было совершенно очевидно, что он приехал в Заболоцк.
– Да. Или это не Заболоцк?
Незнакомец расхохотался.
– Во, прикольно! Смешно сказал! – И повернулся в зал. – Братва! Айда сюда! Здесь мужик прикольный! Свой парень!
Пацифеев обалдело наблюдал, как его столик заполняется десятком коротко стриженных молодцев. Он пришел в ресторан перекусить, чтобы его никто не видел и не слышал…
– Вени-и-и-ик!..
Через три часа потерявшего разум от выпитого Пацифеева братва занесла в номер и, пока он лежал на кровати, словно в кошмаре слушая бред про «трахнутых телок» и «вышибленные баксы», стриженые пили и орали. Около двух часов ночи братва ушла, оставив Пацифееву ящик пустых бутылок и несколько опорожненных шприцев. Главврач с трудом встал со своей лежанки, добрался до ванной и сунул голову под холодную воду. Это немного помогло, и он позвал горничную. Уже около трех часов Пацифеев лег в разобранную постель в чистом номере.