Оружие страха

Серова Марина Сергеевна

Правда, подсчитав, сколько потеряют на этом несчастные производители, я содрогнулась. И решила не приставать к ним со своими советами.

— А белую «девятку» ты никогда не встречала?

Марина наморщила лоб. Потом покачала головой:

— Сколько угодно. Но ко мне это отношения не имело. Ни у кого из знакомых такой машины нет. У меня — «девятка», но зеленая.

— И Аня тебе ничего не говорила?

— Так ты имеешь в виду эту «девятку»? — Марина оживилась. — Говорила. И я ее видела. Только больше

я ничего об этом не знаю. Может, поклонник?

Я почувствовала злость на пресловутый фантом. Шныряет себе перед моим носом, явно чего-то добиваясь. Подъехал бы и сказал — чего. Нет, он просто так проплывает мимо. Голландец летучий… Черт бы его побрал!

— Так ты возьмешься, Тань? — спросила Марина, сложив молитвенно руки. — Пожалуйста!

Я кивнула:

— Подумаю, — ответила я — Давай сделаем так. Я тебе перезвоню. Согласна?

— Когда? — Марина даже затаила дыхание. Она действительно боялась.

— Вечером. Сегодня, — пообещала я. Лицо Марины почему-то напоминало мне куклу Барби, потерявшую туфельку… Глупенькое и растерянное. Я вздохнула.

— Да не бойся ты так, — попробовала я успокоить ее. — Прорвемся.

Марина судорожно кивнула. Я вздохнула. Новая клиентка явно нуждалась во мне. Хорошо быть сильной женщиной, — саркастически улыбнулась я самой себе, покидая Маринины апартаменты. Где бы только сил этих набраться…

* * *

Неужели все так просто? До безумия? Неужели моя бедная подруга погибла благодаря обезьяньим замашкам соседки по этажу?

Мысль была ужасной. Анька не заслуживала такой смерти. Меня переполняли обида и злость. Вся загнанная в уголок сознания энергия забушевала во мне с прежней силой. Я начала ощущать себя бомбой, готовой взорваться.

Последней каплей оказалась проклятущая белая «девятка». Увидев ее знакомый силуэт, я разозлилась так, что сосуды в голове угрожающе заныли, готовые к приступу боли.

Я плюнула на свою машину и, встав на пути «девятки», подняла руку. Пусть подвезет, заодно посмотрим, как выглядит загадочный ездок.

«Девятка» мой маневр разгадала мгновенно. Она спокойно объехала меня и продолжала свой путь.

— Он еще и хам! — рассерженно констатировала я вслед, успев, однако, заметить, что водитель довольно молод и симпатичен.

— А туда же, — проворчала я, — в преступники… Поэтому и ловить стало вас трудно. Больно обаятельные…

Делать было нечего. Он уехал. Встречаться со мной «фейс ту фейс», видимо, не входило в его планы.

Зато рядом остановился потертый «Запорожец», и пожилой джентльмен дружелюбно спросил, куда мне нужно добраться.

— До сути, — меланхолично ответила я, развернулась и пошла к собственному «коню».

«Вот куплю себе „Харлея“, — угрожающе подумала я. — Тогда никуда вы от меня не денетесь!»

Почему я связывала успех будущих

предприятий с прославленным мотоциклом, сама не знаю.

Наверное, в прошлой жизни я все-таки была байкершей.

Глава 8

— Тань, ну что ты привязалась к этой белой «девятке»? Может быть, у тебя просто навязчивая идея?

Вопрос Игоря заставил меня застыть на месте с открытым ртом. Даже удар молнии не подействовал бы на меня с такой ошеломительной силой.

— Как это — чего я привязалась?

— Ну, сама подумай, — рассуждал Игорь, — мало ли на свете этих «девяток»? Машина в народе популярная. Белый цвет тоже тебе не «маренго». А ты сходишь с ума. И это еще полбеды. Но ты и меня пытаешься лишить рассудка. Потому что за последние сутки я слышу от тебя вопрос об этой проклятой машинешке уже в сотый раз!

Я обиделась. Ну и пускай сам ищет эту, как он выразился, «машинешку».

Плюхнувшись в кресло, я вонзила взор в журнал с гороскопами. Из оного вытекало, что у меня отличная неделя. Куча развлечений, денежная прибыль и потрясающий любовный роман.

Взглянув на дату, я расстроилась еще больше. Журнал оказался старым. Неделя, к сожалению, подходила к концу. Поэтому рассчитывать на обещанные удовольствия было бы глупо.

Игорь заметил мое состояние. Он подошел и присел рядом на корточки.

— Таня… Танечка, ну, что ты? Обиделась?

— Еще чего, — фыркнула я.

— Обиделась… — вздохнул он. Встал, и подошел к окну. Я услышала его смех.

— А что ты хохочешь, как ошпаренный? — поинтересовалась я, решив, что долго обижаться не в моих интересах.

— Там стоит белая «девятка», — страшно, как это делают в фильмах ужасов, прошипел он. Честное слово, если бы не страшное горе, обрушившееся на его плечи, я бы его ударила. Потому что в его взгляде была насмешка. Ладно, подумала я. На первый раз прощаю.

Я демонстративно откинулась на спинку кресла. Пусть не думает, что меня можно провести на мякине. Наверняка там нет никакой белой «девятки».

— Ну? — спросил он, явно устав от ожидания моей реакции. Я пожала плечами. Достала сигарету и закурила. Потом воткнулась в журнал, продолжая краем глаза следить за действиями Игоря.

— Тань, ну посмотри! — взмолился он.

— На что? — холодно поинтересовалась я.

— На предмет твоего интереса.

— Какого?

Он начал злиться. Ага. Значит, психотерапевт Волошин не всегда умеет держать себя в руках. А я уж хотела позавидовать его самообладанию.

Если честно, я восхищаюсь его самообладанием. Потому что знаю, сколько сейчас в его душе боли. Мне бывает за него страшно. Особенно когда я представляю его на дежурствах. Успокаивать самоубийц сейчас ему, наверное, было особенно тяжело.