Оружие Темноты
Шрифт:
Комок ядовитой горечи неожиданно подступил к горлу Иды. Она наконец-то смогла понять все, что крылось за их взглядами. Все эти придворные смотрели на нее как на привычного тихого практически ручного зверька, по какой-то совершенно необъяснимой причине вдруг начавшего бросаться на прутья клетки, в которой до этого благополучно жил много лет! Нет, никто по-прежнему и не думал его бояться! На него лишь смотрели и даже готовы были протянуть руки в надежде, что вот сейчас он успокоится, и все вновь будет хорошо. И никому из них и в голову не приходило, что зверек готов разбить в кровь свою голову о прутья решетки, лишь бы не видеть этих сочувствующих и недоуменных взглядов! Лишь бы не было больше этих прутьев, за которыми он медленно сходил с ума… Все те годы, что видел мир через их перекрестье…
Нет,
— Ваше императорское высочество!.. — вновь попытался что-то сказать Вейд, делая шаг к ней. И вот это — его движение, такое вроде бы просто е безобидное, — и было ошибкой! Хрупкое равновесие разбилось вдребезги, сорвалось мгновенно распрямившейся пружиной, осыпалось лепестками синего шелка, когда дочь императора рванулась прочь от него: по коридору, в сторону парадной залы, пустой в этот дневной час, взметнув за собой лишь волну светлых волос и развязавшихся лент цвета азрака.
Двойные двери, стеклянные, забранные ажурной золотой решеткой, сегодня были закрыты, но Ида, словно не заметив этого препятствия, даже не подумала остановиться перед ними. Она с размаху, будто мотылек, утративший разум при свете ксола, врезалась в них. Раскрытые ладони ударили в жалобно зазвеневшие створки, пальцы уцепились за завитки решетки, и дверь, оказавшаяся не запертой, поддалась, распахивая, пропуская ее. Ида вылетела на крошечный полукруглый балкон, нависавший над парадной залой. Вновь не успев вовремя остановиться, она больно ударилась о перила, сумев лишь мельком порадоваться, что они достаточно высокие, чтобы не позволить ей перелететь через них. За ее спиной раздались оживленные голоса придворных, наконец-то обретших дар речи и теперь торопливо делившихся впечатлениями обо всем, что им довелось увидеть, а еще звуки шагов… Несколько человек вслед за ней стремительно приближались к парадной зале. Эти люди практически бежали… конечно, не на такой скорости, как сама Ида, но все же расстояние между ней и ими неумолимо сокращалось! Вот только дочь императора не собиралась позволять догнать себя. Не оборачиваясь, не тратя время на то, чтобы посмотреть на своих преследователей, Ида повернулась вправо, в сторону полукруглой лестницы, сбегавшей вниз с балкона.
Ступени, сегодня не застеленные ковром, неожиданно показались опасно скользкими. Полированный до зеркальной гладкости мрамор, казалось, уходил из-под ног, и Ида судорожно цеплялась за перила, стараясь не потерять равновесия. Не так уж много этих узких скользких ступенек оставалось до залы!.. Откровенно говоря, Ида совсем не стремилась попасть туда. Но все эти люди там, в коридоре, фактически просто не оставили ей выбора. Она не могла остановиться, ей нужно было нестись вперед, выплескивая в стремительном беге собственный страх, сжигавший ее изнутри… Ей нужно было бежать, и парадная зала в какой-то момент оказалась единственным открытым направлением, но теперь Ида просто не знала, куда ей двигаться дальше, сумеет ли она выбраться из нее, или она сама себя загнала в ловушку?..
Девушка выбежала на середину залы, огибая столы, давно убранные после вчерашнего вечера и казавшиеся теперь голыми без роскошных длинных скатертей, задевая за стулья, словно бы специально пытавшиеся уцепиться за нее своими изогнутыми спинками… Белое солнце Эспенансо еще не успело переползти на западную половину неба, и из этого крыла дворца его не было видно. Но там, за огромным окном, тянущимся от одной стены до другой, поднимающимся от пола и загибающимся даже на потолок, сияло абсолютно безоблачное невозможно синее небо!.. Синее, чем самый лучший азрак! Чистое воплощение свободы!.. За стеклом окна, за ажурными золотыми решетками, за стенами дворца — не ее свобода… Не для нее.
Ида заставила себя осознать это, а
Она лихорадочно огляделась по сторонам в который уже раз за последние полчаса, но, кажется, никогда еще она не чувствовала себя настолько загнанной в ловушку, настолько близкой к тому, чтобы признать свое поражение! Она не видела выхода из парадной залы — только один: вверх по лестнице, через балкон, на котором уже стояли Вейд и Силия, и остальные придворные за их спинами!
Герцог мгновенно — по тому, как замерла посреди залы дочь императора, по тому, как она оглядывалась по сторонам, — все понял. Он не знал, что произошло утром, что могло спровоцировать эту абсолютно безумную сцену, но сейчас он ясно увидел перед собой возможность наконец-то прекратить ее. Он осторожно, явно стараясь не делать резких движений, спустился на одну ступень вниз по лестнице.
Сердце Иды подпрыгнуло, лихорадочно колотясь о ребра. Она видела, что Вейд идет к ней! Девушка с трудом удержала себя от того, чтобы не отступить на шаг назад: там не было выхода — она уже знала это. А вот чего она не знала, так это того, что она будет делать, когда Вейд спустится, подойдет к ней, попытается к ней прикоснуться — она просто не думала об этом. Пока ее еще не заставили остановиться, она не могла об этом думать! Она еще раз в каком-то безумном отчаянии бросила быстрый взгляд вокруг себя, когда внезапно заметила то, что искала! В задней стене залы, той самой, к которой лепилась витая лестница, Ида увидела небольшую дверь, тщательно скрытую под пестрой драпировкой! Скорее всего, та предназначалась для слуг, которые через нее вносили и уносили роскошные кушанья во время званых обедов и ужинов… а сейчас она оказалась единственным путем для дочери императора! Еще бы она не была заперта…
Ида запретила себе думать об этом, а потом заставила себя отвести взгляд от двери: она не хотела, чтобы Вейд, медленно спускавшийся по лестнице, догадался, что она нашла выход. Достаточно было уже того, что до двери, ей придется бежать не от него, а к нему. Ида подняла глаза вверх на герцога, оценивая расстояние и собственные силы. Тот, видя, что дочь императора по-прежнему стоит на месте, и решив, что это несомненный хороший признак, улыбнулся ей. Дочь императора не знала, какой ответ он ожидал получить. Она, ничего больше не пытаясь скрывать, усмехнулась. И бросилась к двери.
Оуэн Вейд, похоже, неплохо знал планировку собственного дворца, потому что мгновенно сообразил, куда она несется. И в этот момент выдержка пожилого аристократа все-таки изменила ему. Он вскинул голову, оглядываясь назад на Силию Осару, по-прежнему стоявшую на балконе, и закричал, забыв даже о придворных, внимательно наблюдающих за всем происходящим:
— Да сделайте хоть что-нибудь! Остановите же ее!
Силия, впрочем, и без этого крика уже перегнулась через перила балкона, в очередной раз окликнув дочь императора:
— Ида!..
Та не остановилась, словно звук собственного имени ничего уже не значил для нее. Она даже не обернулась, продолжая нестись вперед, ей только казалось, что последний окрик Силии все еще звучит у нее в ушах, словно многократно повторяемый эхом. И он подгонял ее.
Оуэн Вейд и еще несколько дворян вслед за ним бегом бросились вниз по лестнице, но Ида была уже возле двери. Она нашарила замаскированную в складках ткани ручку и изо всех сил потянула ее на себя. Та не открылась. Тогда девушка упала на дверь всем телом, толкая ее. Ей даже в голову не пришло, что, если она заперта, никакие усилия не помогут… Дверь с неожиданной легкостью поддалась, и Ида вместе с ней провалилась куда-то в темноту. Не видя ничего после слишком яркого света парадной залы, не задумываясь о том, куда она попала, девушка захлопнула дверь за собой. Также, на ощупь, вновь нашла ручку и повернула ее, пока не щелкнул замок. Ида могла бы сказать: она надеется, что это хотя бы на время задержит Вейда. На самом деле она каким-то лишь недавно пришедшим к ней чутьем знала: это действительно его задержит, и действительно ненадолго!