Ось мира. Медынское золото
Шрифт:
Долина перешла в ущелье, которое закончилось стеной, трёхкратно превышавшей рукотворную стену, закрывавшую путь у перевала. Река серебряной лентой падала с этой высоты, вздымая пену и мириады брызг. Никогда Скору не приходилось видывать этакого чуда. Но он не был бы охотником, если бы вовремя не заметил присутствия в этой дикой местности других людей.
Лагерь был разбит у самой каменной чаши, в которую падала со стены вода горной речки. Во время сильных гроз или весеннего таяния льда на вершинах игривый ручеёк превращался в ревущий поток, обрушиваясь с высоты, он выбил в прочной скале круглую ванну, сейчас наполненную чистейшей водой.
Четыре
Увидал бы эту картину бывалый легионер или просто наманский гражданин в звании чуть выше идиота, глазам бы своим не поверил. Боевой маг должен жить в палатке с золочёным шишаком, а не под солдатским навесом. И уж подавно такого не бывало, чтобы два чародея ютились вместе. Даже когда воинский долг повелевает действовать сообща, лагерь разбивается двучастный, каждый существует как бы сам по себе.
Скор таких тонкостей не понимал, но видел, что отсюда нужно как можно быстрее уносить ноги. Сердоликовый амулетик, висевший у него на груди, мог отвести глаза случайному встречному, но против настоящего мага был бессилен.
Оставалось отползать, надеясь, что маги заняты важными делами или попросту не обладают нужными умениями. Хотя мало надежды, чтобы боевой маг, как бы ни был занят, не заметил притаившегося чужака.
Отполз за груду камней, притащенных весенним потоком, а ныне обсохших, и попал прямёхонько на вражьих магов.
Два человека, совершенно обычных с виду, сидели на большом камне и о чём-то беседовали. Спокойный неторопливый разговор двух зажиточных горожан: самое, казалось бы, непримечательное событие, но не здесь, в глухом ущелье возле водопада, струящегося с отвесной стены. И не во время войны, когда все торопятся, спешат и минуты не имеют для отдыха и беседы. Скор не обманывался при виде незнакомцев. В воинском лагере всё подчинено стальной и даже бронзовой дисциплине, и только боевой маг может сидеть, сложив руки на коленях.
Скор приник к земле, стараясь раствориться и стать незаметным. Голоса долетали к нему неожиданно громко, хотя плеск водопада должен был заглушать их.
— Я думаю, это лазутчик, — произнёс тот, что сидел боком к Скору. — Разведчик лесных бандитов. Убить его не трудно, но маги, которые послали его сюда, могут встревожиться.
— Тот, кто послал его сюда, уже давно встревожен, — возразил сидящий к Скору спиной.
— Сейчас все встревожены, так что твои слова ничего не значат. Меня занимает другое: что делать с лазутчиком? Накладывать на него чары — значит недооценивать противника. Думаю, у лесных колдунов найдётся достаточно опытный маг, чтобы обнаружить наше вмешательство. Получится, что мы сами сообщим ему о своём присутствии. Полагаю, лазутчика следует уничтожить. Конечно, его исчезновение заставит пославших принять некоторые меры предосторожности, но и только. Мало ли что может случиться с разведчиком? Его может засыпать камнепад, сожрать горный людоед, его могут затравить собаками пастухи и попросту загрызть волки.
— Уверен, что волки ему не страшны. Отобьётся. Смотри, он и сейчас, вместо того чтобы покорно ждать казни, хватается за нож. И, обрати внимание, какой у него ножик...
— Да, вещица знакомая. Но, возможно, он просто забрал её у убитого ветерана.
— Или отнял
— Ничего удивительного. Или ты думаешь, лесные колдуны, посылая на разведку бойца-одиночку, не наложат на него прорву заклятий?
— Вполне логично. Вот только рука того, кто эти заклятия накладывал, мне слишком хорошо знакома. Ты попал в опалу всего лишь за недостаточно почтительный отзыв о божественном Хаусипуре, а я действительно пытался сковырнуть этот гнойник. Хаусипур оказался сильнее, я не сумел распутать ни одного его заклинания, но уж руку мерзавца я узнаю всегда и везде.
— Что ты говоришь?!
— А ты не пугайся. Или ты веришь хотя бы слову из тех клятв, что дал Хаусипур, посылая нас сюда? Ничего нам не вернут, ничего не простят. Тебя скорей всего оставят в живых, ты для божественного Хаусипура угрозы не представляешь. Сошлют в какой-нибудь занюханный гарнизон, отбивать наскоки кочевников. А со мной всё ясно — как только угроза минует, божественный вновь возьмётся за меня. Эй, соглядатай, ты слышал? Это говорю я, великий маг Гайтовий! Когда будешь докладывать своему хозяину, сообщи, что я плюю на него вот с этой горы. Я плюю на его силу и божественную власть, мне плевать на всех и всё, кроме великого Нома. Я прирождённый номей, в моём роду не было рабов и служанок, как у твоего божественного Хаусипура. Поэтому я могу плевать на всё, кроме величия Нома! И только ради него я сижу здесь и буду драться с варварами, как дрались мои предки. А теперь убирайся, спеши с доносом! И ещё передай своему хозяину, что больше он не сможет упрятать меня в бронзовую темницу. Я, великий маг Гайтовий, свободный номей и останусь свободным!
— Ты собираешься отпустить соглядатая? — осторожно спросил второй маг.
— Да. Боюсь, у меня не будет возможности сказать всё в глаза Хаусипуру, а соглядатай передаст дословно, в этом я уверен. Любимый приёмчик нашего новоявленного божества: зачаровать человека так, чтобы он сам об этом не подозревал. Наш доносчик искренне уверен, что выполняет задание своих диких магов. Скорей всего это действительно лесной охотник, и он знать не знает, где и когда встретился с Хаусипуром и как был заколдован. Я специально говорю это при нём, а он слушает и не верит. Эй, соглядатай, я правильно говорю, ты ведь мне не веришь?.. Молчит. Молодец, крепкий парень. Когда мы его отпустим, он побежит на поиски своей шайки, но почему-то всё время будет идти не в ту сторону, пока не встретится с тем, кто его заворожил. Ах, как он будет стараться, чтобы мои слова оказались ложью! Сколько мучений, сколько зря потраченных сил, и всё для того, чтобы отнести выскочке Хаусипуру моё презрение! Разве это не прекрасно?
— Я знаю, что ты любишь подобные построения, — кротко отозвался второй маг.
— Причём, заметь, Хаусипур допустил всего два просчёта. Он не учёл, что я настолько изучил его манеру, что смогу узнать его руку на расстоянии, не взламывая мозг бедного шпиона. А на случай взлома он снабдил парня гардианским ножом, хотя лазутчику совершенно негде его взять. Отвратительная штука... когда я стану императором, я их все пущу в переплавку. Как ты думаешь, стоит ли отнять у соглядатая нож? Нехорошо оставлять опасную вещь в глупых руках.