ОСА-12
Шрифт:
Так же ощущала себя и Хейс последние два дня, едва только Проайс предупредила о предстоящей встрече. Призрак, очевидно, был очень умен, раз не столько управлял такой Организацией, как “Цербер”, сколько являлся ею. Знал обо всем, что творилось внутри своего детища, и активно стремился к тому, чтобы это детище расползалось по всем уголкам галактики.
“Building a better Universe”, - гласил общепринятый девиз Организации. Хейс не могла сказать точно, хотела ли она принимать участие в постройке новой, улучшенной Вселенной, где Человечество будет стоять на пьедестале, но эта мысль не была ей
Собрав свои вещи, она добралась до ванной комнаты и взглянула в зеркало. Царапины от когтей Расы уже затянулись, хотя еле заметные красные следы на щеках остались. Под глазами пролегли круги - она плохо спала последние дни. Подкожный “карман” на ноге, установленный крайне “заботливыми” руками врача проекта, некоего доктора Рамзи, невыносимо чесался. Там был спрятан миниатюрный аварийный коммуникатор, с помощью которого “Осы” могли подать сигнал своему координатору, если им требовалась помощь. Внизу живота неприятно тянуло вот уже три дня, постоянно напоминая об установке небольшого абортивного имплантата, должного защитить агентов от нежелательных последствий своей работы.
“Мы же не хотим тут орущее полчище церберят, не правда ли?” - мерзко ухмылялся Рамзи. Девушка сразу же невзлюбила этого человека.
Но в общем и целом, Хестром Криз чувствовала себя неплохо. И, кажется, осталась вполне привлекательной, несмотря на усилия Расы и недавние две недели ада - курса под названием “противодействие пыткам”.
Этот курс был завершающим и самым трудным. Кандидаток подвергали весьма оригинальным способам пыток, фиксируя их выносливость и отмечая время от начала “процедуры” до того спасительного момента, когда кандидат сдавался. Хейс не могла быть уверенной, что её показатели являлись лучшими или худшими, поскольку была отрезана от остальных участниц проекта. А общение между ними вне занятий или программ строго запрещалось, иначе, возможно, Раса не оказалась бы такой враждебно настроенной? Интересно, какое задание получила она?
Наконец, на инструментрон пришло внутреннее сообщение. Хейс быстро его открыла и прочитала:
“Оса-12. Немедленно прибудьте в пункт 2”.
Вздохнув, Хестром покинула свою комнату и направилась в точку назначения. Охранники, должно быть, уже получили соответствующие распоряжение, поскольку без проблем пропустили её в пункт 2, предварительно все же проверив на наличие оружия и подтвердив её личность с помощью ДНК теста.
Пунктом 2 именовался большой зал для конференций, где Проайс обычно устраивала “разнос” по показателям. Сегодня зал пустовал, что для Хейс было необычным, так как на “разносах” всегда присутствовали руководитель проекта и инструкторы. И от непривычной пустынности зал вдруг показался девушке необычайно просторным и по-домашнему уютным. Как она раньше не замечала этого?
Выкрашенные в теплый оранжевый цвет стены успокаивали, большие стеклянные окна, разумеется, являющиеся имитацией, “выходили” во “двор”, где журчал ненастоящий водопад и транслировалась картина заходящего земного солнца. Хейс не помнила, чтобы раньше здесь что-то транслировалось. Как и не помнила, когда в последний раз видела земной закат.
Против воли она засмотрелась на это изображение, любуясь потрясающим видом, хотя и понимала, что
– Здравствуй, Хестром Криз, - раздался за спиной незнакомый голос, и, резко обернувшись, Хейс увидела высокого мужчину, небрежно прислонившегося к стене и окутанного светом заходящего “солнца”, отчего создавалось впечатление, будто он был не реален, а соткан из сотен перекликающихся меж собой лучей.
Хейс пришла в голову мысль, уж не намеренно ли он выбрал это место, чтобы произвести нужный эффект? Первое впечатление, хоть зачастую и обманчивое, откладывалось в памяти так глубоко, что человек воспринимал собеседника соответствующе на подсознательном уровне.
Теплый свет искусственного солнца так и звал доверять незнакомцу. Хейс сделала шаг вперед, чтобы рассмотреть его поближе.
На мужчине как влитой сидел элегантный и дорогой, судя по материи, костюм, пиджак которого был небрежно застегнут на одну пуговицу, а белая рубаха, сейчас принявшая оранжевый оттенок, не застегнута на первые пуговицы, что придавало облику ленивую неформальность. Руки незнакомец держал в карманах брюк, также располагая к себе подобной непринужденностью. Но от неё не веяло ни неаккуратностью, ни неряшливостью. Наоборот, это выглядело настолько стильным и… уютным, что Хейс почувствовала симпатию уже за долю секунды до того, как разглядела лицо.
Девушка не смогла бы определить, сколько лет этому человеку. Лицо его было подтянутым, хотя в уголках глаз и на лбу пролегли морщины опыта, волосы кое-где посеребрила седина, а на гладковыбритых щеках не виднелось ни намека на дряблость кожи или старость. Но что больше поразило её, так это его глаза: они светились ярким голубым светом и выглядели ненатурально, как будто были заменены имплантами. Впрочем, это лишь придавало лидеру “Цербера” особую загадочность, и Хейс поймала себя на мысли, что уже готова совершить невозможное, лишь бы этот взгляд не был так тяжел и проникновенен.
Она упрямо отбросила это навязанное наваждение прочь.
– Ты - Призрак?
– напрямую спросила она, не заметив, что перешла на “ты”. Но атмосфера совсем не располагала на формальности. Возможно, этого он и добивался.
– Совершенно верно, - улыбнулся он и отошел от стены, как будто став еще выше. Но это была лишь оптическая иллюзия.
Он подошел к столу, на котором уже стояла пепельница и лежала пачка сигарет дорогой марки, а Хейс упрекнула себя, что не заметила эти доказательства его присутствия раньше, ведь в “Цербере” постоянно перешептывались о том, что Призрак любил курить.
– Попробуешь?
– предложил он, но, получив осторожный отказ, лишь усмехнулся. Засунул сигарету в рот и прикурил с помощью зажигалки, так кстати оказавшейся в кармане его пиджака. Очевидно, он всегда носил её с собой.
– Ну и зря.
С этими словами он отодвинул стул и уселся. Без вычурности или наглой самоуверенности, почти грациозно, но так, что каждый присутствующий бы почувствовал, кто тут хозяин.
– Присядешь?
– любезно спросил он, указывая на соседний стул.
– Нет, я постою, - почему-то вырвалось у Хейс. Она не хотела подходить ближе, инстинктивно почувствовав какое-то беспокойство.