Оседлавший тигра
Шрифт:
— Уходите! Обе! — потребовал Винсент. — Я устал.
Доминик посмотрела на Изабеллу, а та, вздохнув, кивнула.
Снаружи в коридоре Доминик не выдержала и разрыдалась. Доктор Веррез встревоженно подскочил к ней.
— Сеньора Сантос! — воскликнул он. — Неужели вы так огорчились из-за его внешности? Я ведь предупреждал вас…
— О нет! — вскричала Доминик. — Дело вовсе не в его внешности. Я… Я не могу объяснить… Простите меня.
Она бегом бросилась к лифту и поспешно нажала на кнопку вызова. Подоспевшая Изабелла обняла ее за плечи.
Когда они спустились в
Изабелла помогла Доминик залезть в машину, а сама села с ней рядом. Сальвадор занял место за рулем.
— Теперь, — обратилась Изабелла по-английски к Доминик, — мы поедем в отель. Там мы с вами отдохнем, поговорим по душам и, кто знает, может, придумаем, как выбраться из этого положения.
Откинувшись на мягкие подушки огромного дивана в гостиничных апартаментах, Изабелла дружелюбно посмотрела на Доминик и спросила:
— Что же все-таки произошло между вами и Винсентом? Почему он так враждебно относится к своей жене всего через три дня после свадьбы?
Доминик отставила в сторону чашечку кофе и потянулась за сигаретами.
— А разве он вам не сказал? — спросила она, дрожащей рукой поднося спичку к сигарете.
— Нет, — спокойно ответила Изабелла. — В противном случае я бы вас не спрашивала. Я никогда не проявляю излишнего любопытства. Просто… я люблю своего брата, и мне горько видеть, что он страдает.
— Страдает? — эхом откликнулась Доминик. — Разве он страдает? Мне так не кажется. По-моему, он меня ненавидит!
— Ну нет! — возмущенно воскликнула Изабелла. — Я знаю Винсента лучше, чем вы. Я вижу, когда… когда он из-за чего-то расстроен. Может быть, вы все-таки расскажете мне по порядку обо всем, что случилось?
Доминик вздохнула. Как объяснить Изабелле, из-за чего они поссорились? Не могла же она сказать ей, что все произошло из-за нее и Джона Хардинга?
Наконец она произнесла:
— Я… Он не говорил мне, что был уже прежде женат.
— Понятно, — кивнула Изабелла. — Скажите, Доминик, как давно вы знаете моего брата? Сколько вы были с ним знакомы, прежде чем выйти за него замуж?
Доминик вспыхнула.
— Недолго.
— Сколько?
Доминик замялась.
— Значит, это была любовь с первого взгляда?
— Можно сказать, да, — осторожно согласилась Доминик.
— И, должно быть, вам мало что известно друг о друге, верно?
— Да.
— А что вы вообще знаете о Винсенте? О его прошлом? Вы знаете его историю?
Доминик кинула на нее беспомощный взгляд.
— Нет, я не знаю ровным счетом ничего. Это трудно объяснить, вам это, наверное, покажется бредом, но… мы почти не разговаривали. Нам это тогда казалось несущественным. А потом… — Она вздохнула. — У нас не было времени. Я знаю только то, что рассказал Сальвадор.
Изабелла изучающе посмотрела на нее.
— Что ж, я расскажу вам о своем брате, — сказала она. — По меньшей мере то, что вам следует знать.
Доминик благодарно кивнула.
Изабелла
— Вы, возможно, удивитесь, — начала она, — но мы с Винсентом — вовсе не единственные дети у наших родителей. У нас много братьев и сестер, но мы их не знаем.
Доминик изумленно уставилась на нее.
— Что вы имеете в виду?
Изабелла развела руками.
— Наши родители были очень бедными. Нищими. Нас было, я думаю, девять — братьев и сестер. Родители не могли нас кормить, и мы, предоставленные сами себе, целыми днями слонялись по улицам, как детишки из фавел, которых вы, должно быть, видели. Да?
— Да.
— Вы, конечно, не знаете, что такое жить в нищете. Просто если такого не испытаешь, то трудно понять, что значит — жить впроголодь, не иметь обуви и одежды, даже обыкновенной расчески. Да, мы голодали, но мы всегда держались вместе, Винсент и я. Он был гораздо старше и, естественно, умнее. — Изабелла улыбнулась. — Однажды в наши фавелы зашел незнакомый мужчина. Деловой человек. Мой отец работал на его фирме и, должно быть, украл немного денег. Этот человек грозил сдать его полиции, но отец стал плакать и говорить, что у него огромная семья, что мы все умрем от голода, если его посадят в тюрьму. Видимо, это все-таки был добрый человек, потому что он посмотрел на нас и внезапно улыбнулся, а Винсент улыбнулся ему в ответ. Человек подошел к Винсенту, погладил по голове и спросил нашего отца, как зовут мальчугана. Тогда мы, конечно, не знали, что он задумал. Оказывается, у сеньора Сантоса — а это был он — и его супруги не было своих детей, и он захотел усыновить Винсента. Он предложил отцу деньги, много денег, и отец сразу согласился. Он всегда был охоч до денег. Но Винсент отказался — он сказал, что без меня не уйдет. Я жалею об этом, потому что всегда причиняла моему брату одни неприятности.
Изабелла тяжело вздохнула.
Доминик начала кое-что понимать.
— Сколько… Сколько лет было тогда Винсенту?
— Одиннадцать. А мне три. Это было двадцать лет назад.
Доминик встряхнула головой.
— А вы с тех пор видели своих родителей?
— Нет. Они куда-то переехали, и нам не удалось их разыскать.
— Но это ужасно!
— Такова жизнь, Доминик.
— Поэтому… Из-за этого Винсент бывает таким… озлобленным?
— Возможно. Во всяком случае, это, конечно, наложило отпечаток на своеобразие его характера.
— Понимаю, — задумчиво произнесла Доминик. — А кто была его жена?
— Валентина?
— Да. Он любил ее?
Изабелла покачала головой.
— Их брак был фарсом. Валентина Кордоба владела целой сетью компаний. Это была безжалостная и несметно богатая деловая женщина, о которой все говорили, что у нее нет сердца. Она нацелилась на компанию «Сантос корпорейшн» и прибрала бы ее к рукам, если бы наш приемный отец не уговорил Винсента вмешаться. Винсенту тогда был двадцать один год, а Валентине — тридцать три или даже тридцать четыре. Но, как вы, наверное, и сами заметили, Винсент, когда захочет, может быть абсолютно неотразимым. Ему потребовался всего один вечер, чтобы приручить эту страшную женщину. Она сама потребовала, чтобы он на ней женился.