Осень на кончиках пальцев
Шрифт:
Холли пришла в восторг: она тогда увлекалась готическими романами, и школа в стороне от дорог и шумных городов ей понравилась.
Именно она первой обнаружила заброшенную часовню. Прямо за теннисными кортами раскинулась роща, постепенно переходившая в лес, но уже далеко за территорией школы. А вот у ограды, вросшей в землю, теснились развалины часовни.
Больше всего они походили на нагромождение камней, покрытые мхом, заросшие травой и скрытые деревьями вокруг.
В день приезда, накануне начала занятий, Джейсон
Позже они делали это уже не одни.
Сегодня Джейсон и Эйдан задержались, потому что вместо привычного корпуса их поселили в другой, для выпускников. Они потратили много времени на разбор вещей, а потом чуть не заплутали в темноте, подсвечивая коряги фонариком.
– Твоя сестра нас опередила, – шепнул Эйдан, заметив огонек впереди.
Холли успела зажечь свечи, расставив их в маленькой комнате, где давно обвалилась крыша. Сама уселась на вросший в землю камень и встретила с укоризной:
– Я успела задубеть, пока вас ждала!
В форму она так и не переоделась, поэтому осталась в драных колготках и куталась в тонкую куртку, в которой красота явно превалировала над удобством. Без лишних слов Эйдан снял пальто и накинул на плечи Холли.
Когда-то Джейсон честно спросил у сестры, почему ей не нравится Эйдан. Она очень удивилась:
– Просто он твой друг. И мой. Я не хочу портить это попытками чего-то… иного.
В первый год они не знали, что делать с бутылкой, и как ее открыть, поэтому пришлось просто откалывать горлышко. Теперь Джейсон вытащил из кармана складной нож, где притаился и небольшой штопор.
Он сделал первый глоток кисловатого вина, подняв тост:
– Что ж, за наш последний год в этом месте.
– И мой предпредпоследний, – хихикнула Холли.
Им вторили ночные птицы, может, даже совы, но Джейсон ни черта не разбирался в живности, зато насторожился, когда ему показалось, что где-то вдалеке полицейские сирены.
– Вы слышали последние сплетни? – шепотом спросила Холли.
Чем меньше вина и не прогоревших свечей оставалось, тем больше хотелось говорить приглушенно и о страшном.
– Говорят, смерть Кейт не была несчастным случаем. И у нее нашли дневник. Она весь последний год увлекалась привидениями и тайнами Эштон хилла.
– В этом нет ничего странного, – чуть громче и грубее, чем хотел, заявил Джейсон. Зашарил по карманам в поисках сигарет. Ему просто хотелось занять руки. – Тут половина учеников ищет привидений.
– Кое-кто видел.
Пачка наконец-то нашлась, но первым сигарету перехватил Эйдан. Усмехнулся:
– Могу посоветовать им неплохого врача. И прочитать лекцию о галлюцинациях.
Холли веселья не разделяла:
– Здесь точно творится какая-то чертовщина. И Кейт наверняка знала. Она… говорят, у нее в дневнике есть указание
– Боже, Холли, – Джейсон закатил глаза. Иногда увлеченность сестры подобными штуками вызывала только недоумение.
Холли ничуть не растерялась. Перехватила у брата сигарету и зажигалку. Огонек отразился в кольцах у нее на пальцах.
– Можешь не верить, Джей, – заявила она. – Но посмотрим, к кому побежишь, если к тебе придут призраки!
– Главное, никакого экзорцизма, сестренка. Мои демоны мне дороги.
– Пусть они поумерят твой пыл, чтобы доучиться в школе.
– Только ради тебя.
Звучало шутливо, но Джейсон знал в глубине души, это правда. У него не раз и не два возникали мысли бросить всё и сбежать куда подальше. Или не сдерживаться, когда от него снова требовали дисциплины или соответствия каким-то правилам.
Но из-за сестры он каждый раз сдерживался. Не мог же оставить ее одну, младше на два года она всегда оставалась его ответственностью.
А потом появился Эйдан, спокойно и уверенно показавший Джейсону, что и дружба не пустое понятие, не слово, придуманное для того, чтобы не было скучно просиживать уроки.
Эйдан сидел в одной рубашке и, кажется, совершенно не мерз. Он перехватил бутылку, поболтал остатками вина на дне и поднял свой тост:
– А я прикрою вас. Как всегда.
Эйдан Хилл действительно умел находить общий язык не только с учениками, но, что куда важнее, с администрацией. Неизменная улыбка, так похожая на идеальную вежливую маску, что приросла к лицу старшего Хилла. Как-то Эйдан сказал, что именно отец его и научил: будучи милым, ты добьешься от людей куда большего.
Джейсон был одним из тех, с кем Эйдан не пытался быть очаровательным, а просто оставался собой.
И если при ярком свете он был готов прикрывать спину буйного друга, то, когда сгущались тени, только Джейсон мог держать на поводке тех демонов, что терзали самого Эйдана.
Комната была непривычной, но такой же небольшой и аккуратной, как предыдущая. Джейсон не понял сразу, от чего проснулся: от ветвей деревьев, скребущих по каменной кладке ниже окна, от холодного, завывающего ветра, или просто плохо спалось на новом месте.
Он уставился в стену, где красовался уже прилепленный плакат рок-группы, перевернулся на другой бок, и только тогда понял, что его разбудило.
Джейсон вылез из-под одеяла, поежившись от холода. Но не стал искать обувь и, осторожно касаясь ледяного пола босыми ногами, подошел к кровати Эйдана. Тот спал, но, судя по резким, прерывистым движениям, снился ему кошмар.
– Эйдс… эй.
Джейсон легонько потряс друга за плечо. Тот вздрогнул и распахнул глаза. Ошалело огляделся, явно не сразу понимая, что происходит, и где он находится.