Осень средневековья
Шрифт:
Поэзия XV в. достигает наибольших высот не тогда, когда она пытается выражать тяжеловесные мысли и стремится к тому, чтобы сделать это как можно красивее. Она привлекательнее всего, когда набрасывает какую-нибудь сценку или создает настроение. Ее воздействие обусловлено формальными элементами: образами, звучанием, ритмом. Поэтому она мало чего достигает в произведениях высоких по замыслу, в вещах большого дыхания, где достоинства ритма и звучания играют подчиненную роль; при этом поэзия полна свежести в жанрах, где внешняя форма занимает главное место: в непритязательных балладах, в рондо, воздействие которых
В XIV в. соотношение между лирической поэзией и музыкой резко меняется. Ранее поэтические произведения были неразрывно связаны с музыкальным исполнением, и не только лирические: полагают даже, что и рыцарские сказания (chansons de geste) исполнялись нараспев, каждый отдельный стих в десять или двенадцать слогов на одном тоне. Обычно средневековый лирический поэт сочинял и стихи, и музыку к ним. В XIV в. так все еще поступает Гийом де Машо. Он устанавливает и лирические формы, наиболее употребительные для своего времени: балладу, рондо и пр.; он находит также новую форму: debat, прение[8]*. Для ронделей и баллад Машо характерны большое однообразие, скудные краски и еще более скудные мысли. Однако это вполне приемлемо, ибо все это лишь наполовину произведения поэтического искусства: стихи, положенные на музыку, только выигрывают, когда они не слишком экспрессивны и красочны, как в этом незатейливом рондо:
Au departir de vous mon cuer vous lais
Et je m'en vois dolans et esploures.
Pour vous servir, sans retraire jamais,
Au departir de vous mon cuer vous lais.
Et par m'ame, je n'arai bien ne pais
Jusqu'au retour, einsi desconfortes.
Au departir de vous mon cuer vous lais
Et je m'en vois dolans et esploures[32].
Прощаясь с Вами, сердце оставляю,
Пускаясь в путь, скорблю я и рыдаю.
Дабы служило Вам, его я заклинаю,
Прощаясь с Вами, сердце оставляю.
Ни счастья, ни покоя не узнаю,
Клянусь, покамест Вас не повидаю.
Прощаясь с Вами, сердце оставляю,
Пускаясь в путь, скорблю я и рыдаю.
Дешан более не сочиняет сам музыку к своим балладам, и уже поэтому он гораздо разнообразнее и живее Машо; это же делает его интереснее, хотя он и уступает Машо в поэтическом слоге. Разумеется, простенькое, легкое, почти бессодержательное стихотворение, предназначенное для музыкального переложения, не умирает оттого, что сам поэт более не перекладывает его на музыку. Рондель все-таки сохраняет свой стиль, как можно видеть на примере стихотворения Жана Мешино:
M'aimerez-vous bien,
Dictes, par vostre ame?
Mais que je vous ame
Plus que nulle rien,
M'aimerez-vous bien?
Deiu mit tant de bien
En vous, que c'est basme;
Pour ce je me clame
Vostre. Mais combien
M'aimerez-vous bien?[33].
Вы будете любить
Меня душою всей?
С любовию моей
Ничто нельзя сравнить;
Вы ж -- будете любить?
Господь Вам дал
Бальзам душе моей,
И до скончанья дней
Я ваш. Но как мне быть?
Вы -- будете любить?
Чистое и непосредственное дарование Кристины Пизанской особенно подходило для достижения подобных мимолетных эффектов. С той же непринужденностью, как и прочие ее современники, она писала стихи, очень мало различавшиеся по форме и содержанию, ровные и несколько одноцветные, сдержанные и спокойные, с налетом легкой душевной грусти. Это чисто литературные стихи, вполне куртуазные по тону и по идее. Они заставляют вспомнить о распространенных в XIV в. рельефах из слоновой кости, на которых в чисто традиционной манере повторялись одни и те же изображения: сцены охоты, мотивы из Тристана а Изольды или из Романа о розе, изящные, холодноватые, полные очарования. Там же, где у Кристины мягкая куртуазность сочетается с напевностью народной мелодии, возникают порою вещи, исполненные чистоты и свежести.
Свидание:
Tu soies le tres bien venu,
M'amour, or m'embrace et me baise,
Et comment t'es tu maintenu
Puis ton depart? Sain et bien aise
As tu este tousjours? Ca vien,
Coste moy, te sie et me conte
Comment t'a este, mal ou bien,
Car de ce vueil savoir le compte.
Желанный мой, приди, мой све*
Утешь меня своим лобзаньем;
Ты здрав ли был и обогрет?
Скажи, томился ль расставаньем?
Как жил ты там? Любовь моя,
Увы, гнетет меня забота.
Суровы ль дальние края?
Ведь обо всем хочу отчета.
– - Ma dame, a qui je suis tenu
Plus que aultre, a nul n'en desplaise,
Saches que desir m'a tenu
Si court qu'oncques n'oz tel mesaise,
Ne plaisir ne prenoie en rien
Loings de vous. Amours, qui cuers dompte.
Me disoit: "Loyaute me tien,
Car de ce vueil savoir le compte".
– - О госпожа, которой нет
Милее, скован был желаньем
Дотоле я, что злее бед
Не ведал; горестным терзаньем
Вдали от Вас был полон я,
А страсть рекла: "Без поворота
Иди, лишь верность мне храня,
Ведь обо всем хочу отчета".
– - Dont m'as tu ton serment tenu,
Bon gre t'en scay, par saint Nicaise;
Et puis que sain es revenu
Joye arons assez; or t'apaise
Et me dis se scez de combien
Le mal qu'en as eu a plus monte
Que cil qu'a souffert le cuer mien,
Car de ce vueil savoir le compte.
– - Итак, сдержал ты свой обет.
Святой Никозий Упованьем
На многи радости вослед
Разлуке станут дни; страданьем
Меня с собой соединя,
Поведай, мучило ль хоть что-то
Тебя сильнее, чем меня?
Ведь обо всем хочу отчета.
– - Plus mal que vous, si com retien,
Ay eu, mais dites sanz mesconte,
Quans baisiers en aray je bien?
Car de ce vueil savoir le compte[34].