Осенние дивертисменты
Шрифт:
Проверки бывают местного, областного и федерального значения. Особой статью и удалью отличаются они в армии и милиции. Функция генеральская. Сулит дивиденды большие – охоту или рыбалку, выпивку с коньяком и изрядную закуску. При этом сторона апробируемая не скупится на лицемерие. На устах: – приезжайте к нам ещё, будем с нетерпением ждать, а в уме: – что б ты сдох, пердун старый.
Николай Иванович Михайлов, невысокого роста, светловолосый крепыш, генерал от милиции, приехал в Мстиславск накануне с очередной проверкой. Его сопровождал майор финансист и лейтенант, последний чтобы учился и за водкой бегал. Бригаду расположили на постой в бывшей обкомовской
– Господин Джонсон, не желаете ли освежить своё тело в душе на пятой авеню? При этом мы будем пить с вами виски.
Без сомнения ревизор поймёт фразу неоднозначно. В лучшем случае сотруднику предстоит длительная беседа с психиатром, а в худшем увольнение с работы.
Для русского человека баня значимее тривиальной гигиенической необходимости. Это праздник. В слове баня, слышится малиновый звон жестяной шайки, шелест мочалки и стройные рифмы берёзового веника.
Очень часто любитель национального отдыха приходит домой более грязный, чем уходил накануне, без копейки денег, с подбитым глазом и в разорванном пиджаке. Уйти из бани чистым каждый сумеет, а вот так, чтобы запомнилось, чтобы коллеги по работе в больнице навещали, здесь талант нужен, особая стать и мудрость. Такова уж наша ментальность. Если уж мыться, то в грязь.
Генеральский отдых проходил в санатории "Еловый воздух", что недалеко от посёлка Романовки, на берегу Волги. Живописное место предрасполагало к чудесному время препровождению. Городское начальство сочло за честь присутствовать на банном мероприятии, отчего стол ломился, а закрома Родины значительно оскудели. Праздник мойдодыра обошёлся налогоплательщику в ящик коньяка, три килограмма лимонов, несколько палок сервелата, шесть солёных лососей, тазик красной икры и бесчисленное количество салатов, маслин, устриц и раков.
Санитарно-гигиенический мероприятие проходило по традиционному сценарию. Посещение парного зала прерывалось застольем, купанием и употреблением коньяка в умопомрачительных дозах.
Вскоре начались конкурсы: кто создаст больше брызг, чей мочевой пузырь вместительней, кто больше похож на утопленника. Апофеозом праздника стал конкурс "Огонь Афродиты". Участник состязания нырял в бассейн и на глубине выпускал дурной воздух. Присутствующий сержант с зажигалкой воспламенял газ на поверхности. Жюри оценивало величину пламени, цветовую гамму и длительность горения. Оценки по шестибальной шкале выставлялись раздельно за мастерство и артистичность. Затем результат суммировали. Победил заместитель мэра Балясин Кедр Сидорович. Легитимность победителя, подвергли сомнениям. Высказали версию о допинге. Так, директор завода танковых затворов толковал о якобы фасолевом супе с грибами, съеденным победителем накануне соревнований. Но жюри с негодованием отвергло протест, как не имеющий доказательной базы. Таким образом, награда нашла своего героя. Ему вручили бутылку коньяка, которую тут же коллективно и выпили.
Процесс помывки генеральского тела продолжался весьма долго и закончился глубокой ночью.
Утреннее пробуждение Николая Ивановича было трудным.
– Вероятно мигрень, – заподозрил неладное генерал, однако, вспомнив количество выпитого, решил, что головная боль имеет другое происхождение.
В дверь
– Кого чёрт несёт? – подумал владелец головной боли, но в слух произнёс, – не спеша, войдите.
На пороге комнаты предстал розовощёкий и подтянутый прапорщик. В руках он держал целлофановый пакет, откуда раздавался мелодичный перезвон, ласкающий и согревающий душу. Генералу вспомнилось: "Не жаль мне молодца не бита, не ранено, но жаль мне молодца похмельного".
Между тем прапорщик взял под козырёк и излишне громко, от чего Николай Иванович поморщился, отрапортовал, – разрешите доложить товарищ генерал, – в момент произнесения фразы его лицо напоминало Тульский самовар перед Пасхой.
– Докладывайте. – Вторично сморщившись и махнув рукой, обречённо согласился столичный сановник.
– Товарищ генерал! Товарищ полковник Оголтелый передал Вам для продолжения проверки ряд финансовых документов, в двух экземплярах, – и протянул не представляющий государственной тайны целлофановый пакет.
– А где майор и лейтенант?
– Отдыхают в соседнем номере.
– Ступай и скажи, что от непосильного пьянства генерал помер.
Прапорщик повернулся на каблуках и вышел.
После стука в соседний номер прошло ровно восемь секунд. Дверь в генеральские апартаменты распахнулись и туда влетели майор и лейтенант. Кто был кто, понять невозможно. Потому, как к трусам погоны ещё не придумали. Одинаково взъерошенные, отёчные с испуганными физиономиями они напоминали страусов в период весеннего гона.
Увидев генерала живым, оба изменились в лице, отчего стали выглядеть ещё глупее. В трусах повыше, стал незлобиво грозить генералу пальце.
– Нельзя Николай Иванович так шутить, смотрите, беду накличете.
– Ну, ты мне ещё накаркай. Что? Показалось звёзды с погон слетают? А ну становись! На месте шагом марш!
Милицейская команда в нижнем белье изобразила шеренгу, выпятила грудь и босыми ногами зашлёпали по паркету генеральской спальни.
Тебе что, отдельное приглашение нужно? – не переставая задавать ритм кулаком, обратился владелец большой звезды к прапорщику. Тот присоединился к марширующим.
– Парад! Слушай мою команду! Левое плечо вперёд! Шагом… марш!
Колонна строевым шагом двинулась по периметру комнаты.
– Носок тяни. Носок, – командовал руководитель парада, отбивая пальцами барабанную дробь. У лейтенанта, одетого не по форме при каждом шаге из трусов вываливалась непокорная мошонка в результате чего, он был вынужден руками вправлять её обратно. Затем генерал свернул в рупор газету, исполнил: "Мы красные кавалеристы и…". Вероятно устал, поскольку последовала очередная команда. – Стой! Раз. Два. Ноги на ширине плеч, руки на поясе. Начали повороты туловища. Раз. Два. Три. Раз. Два. Три. – Затем были приседания, ласточка, ходьба на корточках, силовые и акробатические элементы. Кто хоть раз испытывал похмелье, вероятно поймёт какие невероятные физические страдания может доставлять обыкновенная утренняя гимнастика.
– Упражнения закончили. Переходим к водным процедурам.
Генерал открыл собранный полковником пакет. Достал бутылку коньяка и скомандовал, – нали… вай!
Изрядно утомленные подчинённые с оживлением принялись выполнять команду старшего по званию. Пока майор извлекал пробку из "Медного всадника", лейтенант и прапорщик достали вторую бутылку коньяка, лимоны, сервелат, рыбную нарезку и брусничный сок. Дорогостоящая жидкость была разлита по мелким пятидесятиграммовым стаканчикам. Несмотря на решительный отказ прапорщика, ему было налито и приказано выпить.