Осенние костры
Шрифт:
— …и… ничего… Потом я очнулся рядом с вами, я лизал вам ладонь… Странно… Что было между этими двумя событиями?
— Есть у меня одна мысль… — я покачала головой. — Боюсь, правда, тебе эта догадка не понравится. Война идёт восемнадцать лет, и низшие фейри всё это время нападают на людей. Что самое важное, ещё вчера ты был неразумен. Значит, восемнадцать лет назад что-то или кто-то разум у тебя отнял, а вчера ты напился моей крови, и всё вернулось на свои места.
— Восемнадцать лет… — Он принял моё объяснение без доказательств, видно понял, что я не шучу. — Почти два десятилетия! Что же… Княгиня, расскажите
— Не знаю, как это началось, мне было всего два года, когда из Врат вырвались безумные, уничтожающие всё вокруг монстры. Никто не понимал, что происходит, ведь наши народы всегда жили не то, чтобы в мире, но, собственно, не контактируя друг с другом. Никто за Врата не ходил, из Врат почти никто не появлялся. Маги знали, что там другой мир, но мир лояльный. И вдруг полчища тварей… Когда поняли, что захватчики неразумны, были созданы отряды охотников. Маги и воины отправились уничтожать врагов. Через какое-то время появились гончие — пойманные фейри, которых подчинили магией. Теперь маги работали в связках с ними. Война идёт восемнадцать лет, люди уже забыли, что это такое, фейри, не пытающийся тебя убить, разумные фейри. Вот, собственно, и всё, что я могу рассказать…
Пёс смотрел куда-то сквозь меня. В его глазах стояли слёзы.
— Не могу… не могу в это поверить. — Он выпустил когти и ударил по земле, вырвав клок дёрна, — Мне нужно время. Лён ра геноре, ми Сид? [7]
Я кивнула, ошарашенная тем, что поняла последнюю фразу, ещё пять минут назад я могла бы поклясться, что не знаю её перевода.
Пёс сорвался с места и исчез среди деревьев. Долго ещё доносился из чащи заунывный вой-плач… Долго ещё кто-то рычал и скулил, выл и пел…
7
«Разрешите мне ненадолго уйти, моя Княгиня?»
Решив, что фейри вернётся нескоро, я скатала куртку, подложила её под голову и попыталась заснуть. Сон пришёл сразу, я провалилась в привычную до боли алую бездну…
— Тётя, Кэс приезжает!
— Спокойней, егоза, а то приедет твой Кэс, посмотрит на тебя…
Где-то глубоко внутри рождается сосущее ощущение беды. Я уже не слушаю тётку, испуганно отступаю к дверям. Вырастившая меня женщина недоумённо качает головой. Кувшин, стоящий на столе, до краёв наполнен холодным вишнёвым соком…
— Ты чего, Лина?
— Музыка… — шепчу я, сживая ладонями виски. — Музыка… тётя… Злая музыка…
В её глазах вспыхивает животный страх.
— Не слушай её! Не слушай, Лина!
— Не могу! Музыка!
В горле рождается рык, судорога скручивает позвоночник, я слышу как рвётся кожа, когда что-то проталкивается сквозь неё. Острая вспышка, и тонкие когти раздирают пальцы… Меня нет, это уже не я. Нет мыслей и чувств,
Я ненавижу вишню…
Я проснулась от своего крика. Пёс лежал чуть в стороне. Костёр ещё не погас, в золотых глазах фейри плясали алые искры. Он даже не вздрогнул, когда я проснулась.
— Вы были правы, Княгиня. Мир изменился. Он совсем не тот, который я покинул день назад. — Пёс перекатился на бок и посмотрел мне в глаза. — Похоже, восемнадцать лет назад тот мир исчез. Я бы так и жил, без памяти и разума, если бы вы не позвали меня обратно. Скажите, Княгиня, вы утверждаете, что вам было два года, когда началась война, но мне кажется, я знаю, кто вы. Вы… — он замялся. — Как ваше истинное имя?
— Не знаю, как насчёт истинного, но люди звали меня Рейлина. — Я откинулась на спину, стараясь не смотреть на потерянную, несчастную морду пса. — А тебя-то как зовут?
— Я уже говорил. Я вожак осенней своры, таков перевод моего имени. Но мы сейчас не обо мне, а о вас. Я сразу заподозрил, кто вы, но это слишком невероятно, чтобы быть правдой. — Он коротко тявкнул, словно кашлянул. — Я не понимаю, как Вы, Реи’Линэ, Осенняя Княгиня, могли оказаться среди людей!
— Я всю жизнь прожила среди людей, тётка говорила, что они нашли меня во время беспорядков в Вольграде. Дядя был стражником, он меня спас, вытащил из толпы, где меня скорее всего затоптали бы. Он говорил, что пытался найти моих родителей, но тщетно. На вид мне было года два… А что значит, Реи’Линэ?
— Я окончательно запутался. Вы это вы, я уверен. Однако, как мог Егерь позволить своей внучке вырасти среди людей!? После гибели Лиса, вашего отца, вы последняя из его рода! Вы — Реи’Линэ, Пламя Осенних Костров! Я помню вас совсем крохой. Ваш дед в вас души не чаял, говорил, что однажды вы поведёте осеннюю свору сквозь людские земли. Однако, вам сейчас должно быть за тридцать, я помню вас шестнадцатилетней, значит сейчас вам тридцать четыре.
— Расскажи мне, — попросила я. — Я не помню этого, ничего не помню. Расскажи о моей семье и обо мне.
— Ну… Вы дочь Осеннего Лиса и внучка Осеннего Егеря. Вы родились из огня и листопада. Вас воспитывал дед, а отец пропадал в землях людей, которые любил намного больше родного дома. В золотых угодьях, владениях осенней семьи, вас знал каждый. Едва научившись ходить, вы уже лазали по деревьям и щебетали словно птичка… А уж когда дед вам крылья подарил, угнаться стало невозможно. Помню, кружитесь вы среди деревьев, а мы рассядемся, и глаз оторвать не можем, до чего красиво было. А потом отец ваш погиб, сожгли его люди. Этот день был предпоследним, что я помню. Вы сама не своя ходили, всё к деду жались. А потом как закричите, и в небо…
— Странно, у меня нет крыльев…
— Правильно, нет, — кивнул Пёс. — Осеннее пламя сожгло вашего отца, вы отказались от его дара. Шестнадцать лет вам было, но князья уже в десять взрослыми становятся, не телом, но разумом.
— А потом я попала к людям…
— До сих пор не понимаю, как. Егерь жив, я чувствую. Он где-то в смертных землях.
— Мой дед?
— Да… Но где именно, я не могу сказать. Как будто завеса… Я чувствую, как кто-то скрывает его, препятствует моему взгляду.