Осенний любовник

Лоуэлл Элизабет

– Конечно, сражаться на стороне Юга – идея Кейса и Белинды. Молодые горячие головы верили во весь этот вздор насчет благородства и хлопка.

– Белинда?

– Его жена, упокой ее душу, Господи. – И потом, вздохнув, Морган добавил:

– Похоже, черт очень близко от места ее вечного упокоения.

Элисса уже не слышала. Итак, Белинда, жена Хантера, вполне реальная женщина, и он любил ее, женился на ней. А она умерла, и его сердце сгорает из-за нее.

– Кейс? А это кто? – быстро спросила Элисса.

– Младший

брат Хантера.

– Он тоже умер?

– Нет, мадам. Хотя многие юнионисты изо всех сил старались.

– И ты тоже?

Морган помотал головой.

– Нет. Братьям Максвеллам я обязан жизнью, – вздохнул он. – И когда пришло время, я помог им, как они мне когда-то.

– Как?

– Помог Кейсу пробраться в тюрьму, где держали Хантера. А Кейс провернул все остальное.

Элисса вздрогнула от мысли, что Хантер сидел в тюрьме. Военные тюрьмы пользовались дурной славой, там ужасно обращались с заключенными.

– До войны Кейс был отчаянный парень, горячая голова, – сказал Морган. – Но он излечился от этого напрочь. Сейчас это крепкий мужчина. Действительно крепкий.

– До войны? – спросила Элисса. – Это когда тебя выручил Хантер?

Морган кивнул.

– А что случилось? – спросила Элисса. Морган со вздохом пошевелился в седле и направил лошадь направо, чтобы наблюдать за болотом.

– Задолго до войны, – тихо сказал Морган, – белая дрянь на юге Техаса думала, что меня, цветного парня, можно повесить на дереве и посмотреть, долго ли я буду дергаться.

Элисса в ужасе уставилась на Моргана, а он не отрывал взгляда от болота и даже улыбался, будто наслаждаясь воспоминаниями.

– Хантер подъехал к ним и заговорил, – продолжал Морган. – Он был абсолютно спокоен. Он понял, что я не виноват и вешать меня не за что.

Элисса слушала, замерев.

– Хантер сделал какой-то знак, за спиной у ребят возник Кейс, – продолжал Морган.

– И они тебя отпустили? – заторопилась Элисса.

– Нет, мадам. Все шестеро схватились за ружья.

– Шестеро? – выдохнула Элисса. Морган кивнул.

– Но Кейс так же скор, как и его старший брат, – сказал Морган. – Когда стрельба прекратилась, два Калпеппера были покойниками, а остальные – кто истекал кровью, кто уносил ноги.

– Калпепперы? Те самые, которые здесь? – сердце Элиссы неровно заколотилось.

– Тот же клан, только другая ветвь. С того дня я стал первым помощником Хантера. И с того дня перед Хантером встала проблема – Калпепперы. И он решит ее здесь. Навсегда. Попомни мои слова.

– Что ты хочешь этим сказать? Что Хантер появился в Руби-Маунтинз, узнав, что Калпепперы…

Морган предостерегающе поднял руку, требуя тишины. Она проследила за его взглядом – Хантера едва можно было различить среди сожженной солнцем травы и кустов.

Слабый цокот копыт долетел до Моргана и Элиссы.

– Черт побери,

проклятие! Мустангов что-то вспугнуло!

С этими словами Морган схватил поводья Багл-Боя и пришпорил лошадь.

Хантер встретил Моргана на полпути к лощине. Он мигом вскочил на Багл-Боя и понесся галопом.

– Перерезай под горой! – крикнул Хантер. – Погоним лошадей к ранчо!

В ответ Морган махнул рукой.

– Следи за Калпепперами! – предупредил Хантер. – Животных что-то напугало.

Морган улыбнулся Хантеру и пришпорил коня. Он явно искал встречи с Калпепперами – с одним или с двумя.

Хантер повернулся к Элиссе.

– Держись ближе! – велел он ей резким голосом. Хантер вонзил шпоры в бока Багл-Боя и понесся, как ветер, прежде чем она успела ответить.

Глава 14

Длинноногая кобыла мчалась вперед, и Элисса думала не о Калпепперах, а о том, чтобы удержаться в седле. Животное с трудом поспевало за Багл-Боем, но по крайней мере не спотыкалось. Сейчас проворство было важнее скорости: ехать по кромке болота – опасное дело. Можно совершенно неожиданно утонуть – под густой травой не видно ни глинистых впадин, ни кочек, ни обнаженной каменистой породы. И лошадь внезапно могла упасть, а вместе с ней и всадник.

Нагретая солнцем земля громыхала под копытами. Элисса пригнулась и сощурила глаза, на которые набежали слезы. Она управляла кобылой с мастерством, обретенным во время охоты на лисиц в поместьях английских родственников.

Несмотря на холодные порывы ветра, лошади начали потеть. Их шкуры потемнели, потом покрылись белыми разводами мыльной пены.

Багл-Бой резко взял в гору. Огромная лошадь стелилась по земле, вытянув шею, хвост развевался по ветру. Кобыла Элиссы устремилась за ним.

Хантер оглянулся. Тощая кобыла шла в пятидесяти ярдах от него, Элисса, почти слившись с животным, вцепилась, как репей, в длинную черную гриву.

Вдруг кобыла споткнулась о невидимое препятствие, Элисса встала в стременах, натянула поводья и сумела вернуть лошади равновесие. На эти несколько секунд сердце Хантера остановилось, ведь Элисса была так близка к несчастью. Он снова обернулся и в который раз подумал:

«Я должен оставлять ее на ранчо. Ей незачем рисковать своей шеей!»

Но как ее заставить подчиниться, не мог же он привязать ее за руки и за ноги к кровати.

И вообще, если ему придется оказаться с ней возле кровати, то уж не для того, чтобы привязать и уехать. Зло чертыхаясь, Хантер направил Багл-Боя вправо. Лошадь перескочила через проток. Под летящими копытами коня расстилалась нагретая солнцем рыжая от жухлой травы земля.

Справа от Хантера, меньше чем в миле, лежало огромное высохшее болото. Ветер, гулявший в траве, менял ее оттенки от золотистого до коричневого.