Осенний поцелуй Лондона
Шрифт:
– Наташа, это ты? – раздался громкий голос.
Фигура мужчины метнулась к ней, но она от ужаса зажмурилась. Чьи-то сильные руки подхватили ее, она лишилась сознания.
Очнулась Наташа в машине. Она полулежала на заднем сиденье, закутанная в плед.
– Дорогая, дорогая! – говорил кто-то, склонившись к ней и тряся ее за плечи.
Она окончательно пришла в себя и открыла глаза. Над ней склонился Гера, его лицо выглядело взволнованным и крайне несчастным. Глаза повлажнели от слез.
– Слава богу, ты пришла в себя! – нервно поговорил он, как только взгляд Наташи встретился с его.
– Так куда едем? – спросил Степан
– В Ноттинг-Хилл! – уверенно ответил Гера.
– Вы уверены? – осторожно спросил телохранитель. – Может, стоит вернуть девушку в пансионат?
– Нет! – вскрикнула Наташа. – Только не сейчас! Я не хочу видеть этих людей!
Она села и испуганно поглядела на Геру. Тот кивнул, словно отвечая на ее безмолвную просьбу.
– В Ноттинг-Хилл! – четко повторил Гера. – И побыстрее! Вы же видите, девушка насквозь промокла и замерзла. Еще не хватало, чтобы Наташа простудилась!
– Хорошо, Георгий Юрьевич, – не стал больше возражать телохранитель и тронул машину с места.
Наташа отвернулась к окну. Она не могла понять, как Гера сумел найти ее в этом огромном городе, но на душе становилось все спокойнее, словно все происходящее и должно было быть именно таким.
– Как ты оказалась на Олд-Черч-стрит? – мягко спросил Гера и придвинулся к ней.
– Где? – удивилась она и повернулась к нему.
– Мы нашли тебя на территории Старой церкви, которая находится на этой улице.
– Но как вы смогли? – тихо спросила она. – Я ведь и сама не понимала, где я оказалась. Я все бежала, бежала…
Она всхлипнула, тоска снова навалилась. Ей казалось, что произошло что-то непоправимое, и она просто не знала, как вернется в пансионат и будет объясняться с этими злыми людьми.
– Я же тебе говорил, что у меня есть программа, которая по твоему мобильному легко определяет, где ты сейчас находишься. Слава богу, твой телефон был включен! Я звонил тебе несколько раз, но ты не брала трубку. И когда я снова набрал примерно через час и ты снова не ответила, я заволновался и включил определитель. Так и узнал, что ты в Старой церкви. Но время для экскурсий уже достаточно позднее, да и навряд ли в такой ливень вас бы кто-то повел осматривать достопримечательности, поэтому я и забил тревогу. Степан привез меня сюда, он быстро тебя обнаружил. Наташа, что произошло?
Она беспомощно глянула на затылок сидящего впереди телохранителя и не ответила. Гера перехватил ее взгляд и, понизив голос, сказал, что она может ничего не утаивать и все рассказать немедленно.
– Что-то же заставило тебя… – настойчиво начал он.
Наташа стянула с шеи мокрый шарф.
– Вот это, – тихо сказала она, трогая подвеску. – Как ты мог так меня подставить?!
И она снова всхлипнула. Гера сильно покраснел и опустил глаза.
– Я же думала, что это просто красивая бижутерия, – продолжила Наташа. – А это оказалось… У Аделины взгляд наметанный, а Глеб еще и по каталогу определил стоимость этой вещи. Как ты мог?!
– Прости меня, прости! – быстро заговорил Гера и сжал ее руки. – Я так хотел, чтобы у тебя осталось на память что-то ценное, а не просто дешевая подделка. Я вообще не понимаю смысла ношения бижутерии.
– И не поймешь! – сухо проговорила она и отодвинулась. – И нельзя так отрываться от реальности! Ты словно с другой планеты! Ты меня тупо подставил, неужели не понимаешь? Аделина меня обозвала… девушкой легкого поведения. Она решила, что я получила
Наташа больше не могла выдерживать напряжения. Она снова вспомнила брезгливое выражение лица руководительницы и, уткнувшись в ладони, разрыдалась.
– Может, завернем в аптеку? – раздался голос Степана Юрьевича. – Девушке однозначно нужно купить успокоительное.
– Помнишь, в паре кварталов от квартиры есть супермаркет, – быстро ответил Гера. – Давай там остановимся. Еду купим, а то дома пусто. И аптека там есть.
– Мне ничего не нужно, – нервно проговорила Наташа. – Я в полном порядке! Только одежда мокрая.
Гера промолчал, его лицо приняло грустное выражение. Он сжался в углу сиденья и отвернулся к окну.
Они остановились возле какого-то магазина.
– Мы быстро, – сказал Гера. – Никуда не выходи!
Степан Юрьевич открыл дверцу. Гера покинул салон. И они удалились в сторону магазина.
Наташа уже начала успокаиваться. Она с любопытством смотрела в окно, но улица выглядела обычно: освещенные окна домов, паркующиеся на стоянке возле магазина машины, спешащие куда-то люди.
«Наверное, мы уже в Ноттинг-Хилл, – размышляла она. – Гера же говорил, что у него здесь квартира. Видно, решил отвезти меня сюда, а не в дом мачехи. И слава богу! Еще одних разборок я бы не вынесла. А его мачехе навряд ли бы понравилось вторжение в их дом мокрой растрепанной незнакомки».
Наташа спохватилась и раскрыла сумочку. Она достала зеркальце и внимательно осмотрела свое лицо. Глаза все еще были припухшими, как и нос, волосы взлохмаченными. Она попыталась, как смогла, привести себя в порядок.
«Придется звонить Аделине, – думала она, расчесывая спутанные пряди, – она там наверняка уже всех на уши поставила. Главное, чтобы отцу не позвонила. Хотя, думаю, горячку она пороть не будет. Она хитрая и расчетливая и думает прежде всего о своей репутации».
Наташа окончательно успокоилась. Она сняла цепочку с подвеской и положила ее на сиденье. На черной коже, которой оно было обтянуто, белое золото матово поблескивало, бриллианты мягко переливались. «Ключик» был очень красив, Наташа даже вздохнула, так хотелось оставить его себе, но она понимала, что это невозможно. Семьсот тысяч! На такие деньги в их городке волне можно было купить приличную однокомнатную квартиру. Как бы она объяснила отцу наличие у нее подобного украшения? Да и разве можно в принципе принимать такие ценные подарки от молодых людей? Это не укладывалось у нее в голове, хотя в голливудских фильмах и не такое дарили своим возлюбленным. Но это было кино, в реальной Наташиной жизни такого быть не могло ни при каких условиях.
Она погладила подвеску, вздохнула и достала телефон, решив позвонить Аделине и сообщить, что с ней все в порядке. Набрав ее номер, сосредоточилась.
– Наташа! – мгновенно ответила та. – Где ты?
Ее голос явно дрожал.
– Со мной все в порядке, – начиная снова волноваться, сказала Наташа.
Но обида на Аделину Петровну помогла ей быстро взять себя в руки. Что-то холодное и жесткое остудило душу.
– Когда ты вернешься? – настороженно спросила та. – Я пока никому ничего не рассказывала ни о твоем поведении, ни об исчезновении. Глеб тоже молчит. Скандалы нам не нужны, как ты понимаешь! Поэтому будет лучше, если ты сейчас же приедешь в пансионат. Хорошо, дорогая моя? – притворно ласковым голосом добавила она.