Осенняя молния

Даркевич Марина

— Не хочешь ничего спросить? — произнес он.

— Я думаю, ты мне уже показал, что я хотела узнать. Проход между гаражами ты прорубил и без моего совета.

— Да.

— Что там?

— Ты это скоро узнаешь.

— Девушки?

— Они были там… Сейчас только то, что от них осталось.

— Понятно.

— Теперь твоя очередь.

— Но почему?

— Долго

объяснять… Хотя, знаешь… Тебе, пожалуй, можно объяснить. Время пока есть… Нет, скажем по-другому. Время у тебя еще есть. Скоро оно для тебя станет другим. Очень долгим. Каждая минута за год будет идти.

Ольга сглотнула.

— Я тебя не боюсь, — сказала она, несмотря на то, что ощущала дикий страх.

Таркевин вздрогнул.

— Ты врешь, — сказал он.

— Нет. Это ты меня боишься, Таркевин. У таких как ты, страх перед женщинами на уровне рефлексов.

Марек вскочил, опрокинув табуретку и заорал:

— Что ты знаешь о страхе?! Ничего! Что ты знаешь об отчаянии? Тоже ничего? Ты, которая идет по жизни, просто беря от нее все!..

«Психопат», — с неожиданным спокойствием подумала Точилова.

— Это я беру от жизни все? Что за чушь? Я — обычная школьная учительница, с весьма небольшими запросами…

— Моя жена говорила о себе примерно то же. Да разве речь о материальном? Такие, как вы, забираете самое важное, что только есть в жизни — любовь, верность, преданность! Ты слышала, что это такое — «качели» при стрессе? Ты знаешь что бывает, когда подскакивает кортизол? Ты можешь себе представить состояние мужчины, который однажды случайно увидел, как его жена… Даже не просто трахается с другим… Когда она у него сосет? Я об этом никому не говорил. Но тебе можно. Ты этого все равно никому не расскажешь.

— И ты за это ее убил?

— А что мне с ней оставалось делать? Мы с мамой заявили о ее исчезновении. Дело было еще в Омске… Ты знаешь, я ведь не всегда работал оператором на почте. Я, как и ты, человек образованный. К тому же у меня был неплохой бизнес. Из-за измены жены я потерял все.

— Какая глупость, Марек! Неужели нельзя было просто развестись?

— Я не собирался разводиться! Я хотел жить в любви и согласии с порядочной женщиной… а не шлюхой.

— Марек… А почему она изменила тебе? Ты не пробовал разобраться?

— А ты знаешь… Пробовал. И так анализировал, и этак. Читал сообщения на форумах от таких же, как я. Переписывался с другими женщинами. Кстати, женщины… вернее, бабы, буквально все, говорили одними и теми же словами, которые уже давно превратились в мем: сам виноват, потому что «пилбилвниманиянеуделял». Они обвиняли меня, даже не вникнув в обстоятельства. Но это бред! Во-первых, я не пью. Почти совсем. Пара бокалов хорошего вина в праздник — этого достаточно. Бить любимую женщину? Нонсенс. Хотя, сейчас думаю, надо было напомнить, кто в доме главный. Как насчет внимания? Все, что угодно. Концерты, театры… Встречи с друзьями. У нее был прекрасный вкус, мне даже нравилось ходить вместе с ней за покупками…

— А она у тебя сосала?

Таркевин от неожиданности выронил недокуренную сигарету.

— Что ты сказала?

— Что

слышал. Могу повторить вопрос: она у тебя сосала?

— Что за дебильный вопрос?

— Это не дебильный вопрос. Ты что, не позволял ей этого делать?

— Сосать — это удел шлюх. Можно подумать, ты не в курсе. Не знаешь, что это своего рода лакмусовая бумажка на женскую распущенность?

— Марек, такое впечатление, что ты просидел в каком-то медвежьем углу последние двадцать или тридцать лет!

— При чем тут двадцать или тридцать лет? Хоть пятьсот. Хоть назад, хоть вперед. Если женщина сосет — она шлюха. Неважно, какой век на дворе — первый, пятнадцатый или двадцать пятый. Все остальное — от лукавого. Склонная к подобным… гм… изыскам баба определенно имеет слишком большой опыт ранних связей. Скорее всего беспорядочных. А значит, рано или поздно вернется к прежнему образу жизни… Ранние связи вообще опасная штука. Телегонию тоже нельзя сбрасывать со счетов.

— Телегония — это мистика и поповщина.

— Да ладно. Вспомни про удивительный эпизод из романа Ильфа и Петрова хотя бы.

— Не надо переносить на реальных людей описания собачек из художественной литературы. К тому же за собачками никто никогда не бегает и свечку рядом с ними не держит. В романах про Гарри Поттера происходят куда более удивительные вещи. Тоже будем примерять их на себя?.. Телегонию придумали ветреные жены, которые не предохранялись, гуляя в браке налево. И эта идея пришлась очень по душе их мужьям-рогоносцам, они обосновали и продолжают поддерживать псевдонаучную теорию… Тебе надо было обозначить приоритеты, прежде чем жениться.

— Моя жена оказалась девушкой. Девственницей. Кто ж знал, что уже через пару лет она кинется во все тяжкие?

— Девушка — это бутон. Ты в курсе, что бутон рано или поздно раскрывается, становясь красивым цветком? И что с ним надо обращаться несколько иначе, нежели с бутоном?

— По-твоему, баба-соска — это красивый цветок? Отличное сравнение!

— Опять двадцать пять. Ты просто не в состоянии понимать элементарные вещи, Таркевин! У вас в семье ведь был секс. Какой-никакой, а был. Возможно, поначалу даже не слишком редкий. Особенность нормальной женской сексуальности как раз и кроется в том, что девушка входит во вкус постепенно. И если вчерашнюю девственницу какое-то время будет устраивать миссионерская поза два раза в неделю, то уже через год твоя жена полезет на стенку от однообразия, предсказуемости и неудовлетворенности. Начнутся истерики и выносы мозга. В самом запущенном случае неминуемо произойдет то, с чем ты столкнулся. А полностью женщина может раскрыться в сексуальном плане лет в тридцать. А то и в сорок. Что ты ей сможешь дать, Таркевин? Что может дать жене муж-алкоголик? Муж-задрот? Муж-моралфаг?

— Очередное оправдание шлюх! Да ты и сама такая. Весь дом знает, что ты жила с женатым. А значит, с твоей подачи в чьей-то семье произошел разрыв.

— В той семье было примерно то же самое, что и у тебя, только в зеркальном отражении. Жена — закомплексованная ханжа, развод не давала. Марек, мы все живые люди! Мы не машины, запрограммированные на два-три действия и на одну схему движений…

— А еще ходят слухи, что ты спала с кем-то из школьников. Ты даже не представляешь, насколько ты омерзительна. У вас, баб, ведь так заведено: зачесалось в одном месте — и забыла о том, что есть муж, что есть любящий человек…