Ошейник для Лисицы
Шрифт:
— Вылезай, — я присвистнул.
— Ренар? — на всякий случай спросил Арен.
— Это я. Вылезай, — пришлось повториться.
Хватаясь скованными лапами за перекладины, лис неспешно выбрался наружу и встал перед нами. Некоторое время мы стояли с Флёр молча, смотрели на него, а он в землю. За то время, пока я его не видел, он сильно исхудал и потерял свою былую форму, а из-за сырости вся его шерсть покрылась бурой грязью. Его плащ валялся где-то у Флёр, а волшебная флейта лежала у меня дома на тумбочке, рядом с кроватью. У него не осталось ничего.
Некоторое время между нами
— Подойди поближе, — велел я лису.
Арен неуверенно сделал пару шагов нам навстречу и оказался практически нос к носу с Флёр. Некоторое время лиса тяжело дышала — было даже заметно, как шевелится шерсть на морде Арена от её дыхания.
— Мерзавец! — неожиданно крикнула она и что есть силы дала Арену в живот. Лис согнулся, схватился за живот, но тут же последовал удар коленом в нос. Флёр продолжала кричать и обзывать его и, только когда его тело повалилось на землю, пару раз пнула его, после чего остановилась. Сначала я увидел слёзы на глазах лисы, а потом посмотрел на Арена. Конечно, это было не то, что сделала она со мной в трюме, но лис молча корчился на земле перед Флёр.
— Урод… — добавила она и ещё раз пнула его в живот.
— Флёр… — продолжал повторять лис.
— Молчал бы лучше, — буркнула лиса, показав мне в направлении кузницы. Саму кузницу я не видел: туман.
— Вставай. Пошли, будем тебя пытать.
— Ренар, ты чего? — в его голосе послышался испуг.
— Это ты чего, — я толкнул его пальцем в шею, — как ни странно, я рад тебя видеть. И Флёр тоже.
— Правда?
— Ты не видел её взгляд, когда она тебя избивала.
— Это было больно…
— Мне было и похуже.
— За что она меня так? — наивно поинтересовался лис.
— Я думал, ты знаешь ответ.
— А почему не ты? Почему не Эмерлина? Я с ней разговаривал, она сказала, что прощает меня…
— Флёр ты должен больше всех. Из-за того, что ты сделал, она снова попала в унизительную ситуацию.
— Что за ситуация? — я продолжал вести его к кузнице, до которой оставалось совсем не много.
— Изенгрин изнасиловал её, — решил не томить его я.
От услышанного лис остановился:
— Как?
— Тебе описать процесс? Понимаешь, Арен, у самцов есть кое-что, чего нет у самок…
— Ренар! Я серьёзно!
— Я тоже серьёзно! И винит в этом она только тебя!
Наверно, лис бы заплакал, не будь у него на глазах швов из стальной проволоки.
— Я не хотел… Я думал, что заберут только тебя, и всё…
— Спасибо тебе, Арен, очень помог. Меня, мою жену и Флёр хотели повесить! И чуть не повесили, если бы не этот клан!
— Прости меня…
— Я-то тебя, может, ещё прощу… — и я пропихнул его в узкую дверь, ведущую в подвал кузницы.
Аккуратно спустившись вслед за скатившимся кубарем Ареном, я осмотрел подвал. Больше это походило на камеру пыток, потому что посередине комнаты стоял массивный деревянный стол длиной как раз по росту лиса, с креплениями для лап и шеи. На этот стол мне и показала Флёр, как только увидела нас. Пришлось поднимать Арена, расстёгивать
— Несите ещё ламп. Мне понадобится много света, — очевидно, он был главным, — и накалите чуть-чуть все инструменты.
Врач похлопал Арена по плечу:
— Будет немного больно, а я очень не люблю, когда пациенты орут. Ты не против… одного приспособления?
— Нет, — последовал не совсем уверенный ответ.
— Отлично. Олвин, — велел он, и один из лисов натянул ему на морду кожаный намордник. Главный похлопал Арена по стянутой пасти. — Поверь, это для твоего же блага. Я немного нервничаю при резких звуках, так что так будет безопаснее.
Ответом ему было лишь хмыканье.
— Отлично. Всё, приступаем. Вы можете уйти: думаю, это займёт не меньше часа.
Флёр развернулась на каблуках и поднялась на улицу. Я ещё раз поглядел на скованного Арена и последовал за ней.
Утро уже вступало в свои владения, туман слегка рассеялся, но всё ещё оставался густым. Флёр осталась тут же, около двери. Лиса молча смотрела на землю под лапами.
— Флёр, а зачем его связали?
— Как они мне объяснили, распутать такой шов — дело нелёгкое, кропотливое и крайне болезненное для пациента.
— Но они же сделают это?
— Конечно, если глаза не задеты. А даже если задеты — дадим ему его флейту, поиграет и вылечится.
— Что ты хочешь с ним сделать, если не секрет? Зачем тебе ещё один ошейник?
— Побудет моим рабом.
— Рабом?
Оригинальное решение выдумала эта лисица. В нашем мире ни в одном из королевств рабство не было запрещено, но оно и не поощрялось. Сейчас эта тенденция пошла на убыль, и если раньше рабов были тысячи, то теперь они были в какой-то мере редкостью, чаще — домашняя прислуга, одиночки с единственным хозяином. Крупных рабовладельцев не было уже очень давно, а работорговцев и подавно.
— Да. Поползает у меня между ног, полижет мне пятки. Ничего необычного. Потом пусть убирается восвояси.
— Отличная идея, Флёр! — я толкнул её в плечо. — А ты начинаешь добреть!
Я даже звука не слышал, но мне в подбородок упёрся раскрытый арбалет.
— Ещё раз так скажешь…
Я опустил её лапу с арбалетом:
— Флёр, ну к чему ты всё это? Месть — не главное в твоей жизни.
— Ренар, пока идёт операция — сходи к отцу, он хотел с тобой поговорить. Если его нет в зале или в кабинете — последняя дверь в конце коридора на втором этаже, — решила перевести тему разговора лиса.