Ошейник для валькирий
Шрифт:
— Вот эта сахарная попка, так хотела тебя спасти, что пообещала целый год обхаживать дорогова ее сердцу капитана Джека, то есть меня и выполнять его прихоти и желания с особым усердием, чего бы я там не попросил.
Зеленая тень буквально со скоростью пули метнулась в сторону Идель выставив вперед свои когтистые руки.
— Не так быстро! — Идель стояла выпятив одно бедро и уперевшись рукой в свой бок, а другой рукой поправила свои волосы, после чего нахально улыбнулась. — Если ты меня хоть пальцем тронешь, то ровно через год, вы оба познаете такую боль и унижение, о которые вам даже в страшных снах не снились!
У меня от ее наглости аж рот открылся. Фелиция же так и замерла перед ней с вытянутыми руками. Мы переглянулись и похоже оба поняли, что в этом случае ничего ей сделать не сможем.
Черт ее подери, я уже рассчитывал на ней отыграться по полной. Но стоило мне расстроится, как на лице Фел расцвела коварная улыбка.
— О-о, сестренка-а. Год, это конечно, же очень мало по меркам богов. Да, вот досада! Сейчас ты смертная. Я тебе может быть раскрою тайную, но в сутках аж целых двадцать четыре часа и будь уверена, я посвящу тебе каждую минутку. Но если ты не будешь послушной, я сама лично повыдергиваю все твои конечности и сброшу твое розовощекое тельце прямо в клоаку к одной нашей знакомой с условием, что она пристрелит тебя через триста шестьдесят три дня. И боюсь ни мне, ни тебе не известно, что случится в этом случае.
— Ты… Ты не посмеешь! — Глазки Идель забегали из стороны в сторону, она прекрасно знала, что натворила. И отлично понимала, что Фел пришлось терпеть по ее милости. Сколько боли и унижения она перенесла по ее прихоти.
— Еще как посмею, а теперь иди ко мне. — Фелиция широко расставила свои руки приглашая Идель подойти поближе. А затем буквально рыкнула на нее. — Не заставляй меня ждать!
Война стояла и смотрела на свою сестру не веря в то, что с ней произошло. Я же решив не упускать возможности и что было сил приложился ладонью к ее молоденькой заднице придав той небольшое ускорение.
Идель хотела развернуться и… ну наверное убить, но сообразила, что сейчас не в том положении, а потом заткнулась и обняв себя одной рукой медленно стала делать шаги в сторону Фел, которая сейчас смотрела на нее широко улыбаясь как кот дорвавшийся до банки с сардинами. Идель вошла в ее объятия смотря пустыми глазами перед собой, но ощущала, как сильные руки Фелиции словно капкан стали обхватывать ее со всех сторон.
Когтистые пальцы впивались в кожу, гладили и царапали спину, за тем один из коготков уперся в ее подбородок заставляя встретится двух девушек глазами.
— Я так мечтала об этом. — Фелиция изучала два рубиновых глаза своей сестры, которые сейчас с ужасом смотрели на нее. — Как жаль, что ты не умеешь плакать… — Один из коготков Фел прошелся прямо рядом с веком Идель — Но я тебя научу. Ты многому меня научила и я тебя научу.
— Не…не надо. Я все поняла.
— О, не-е-ет, сестренка. Ты ничего еще не поняла. В твоей бесконечной жизни этот год запомнится надолго и я обещаю тебе, что ты будешь помнить каждую его минуту. И вот тебе еще одна раскрытая для тебя тайна — человеческое тело намного более чувствительно к боли.
Фелиция обхватила розовый сосочек Идель двумя коготками и стала постепенно его оттягивать.
— Ну же, покажи свой
Но война сопротивлялась изо всех сил. Стиснув зубы и закрыв глаза она терпела, а вместе с тем училась новому слову "боль".
Фелиция же наклонилась к ее ушку и тихим ласковым голосом прошептала — Давай, один маленький стон и это прекратится.
— Ты ничего от меня не добьешься. А если я переживу этот год узнаешь, что такое боль.
— Ха-ха-ха, я надеялась, что ты так скажешь. Я так надеялась, что ты не сдашься всего от одного маленького укольчика. — Фелиция спустилась обеими руками вдоль спины Идель и больно впившись когтями в ее попку с силой прижала ее к себе заставив вторую приподняться на носочках. С моей стороны это выглядело так, как если бы альфа самка показывала более слабой омеге ее место. Потому, что Фелиция сейчас имела более звериный облик, чем до своего исцеления.
— Джек… Я не знаю как тебя благодарить за этот щедрый дар, но если ты придумаешь, то я обязательно исполню, что бы это ни было. — С этими словами она слегка развела булочки Идель в стороны, демонстрируя ее сладкую, розоватую дырку. А затем, подмигнув подхватила на руки свою сестру и ушла в сторону челнока.
Лагерь постепенно стал обрастать голосами и оживающими валькириями. Уже никого не радовал наряд из банановых листьев и многие старались поскорее отыскать свой комбинезон и вернуться к прежнему виду. Хотя некоторые валькирии перед этим напоследок скинув с себя полностью все белье, абсолютно обнаженные ныряли в воду, откуда с завидной периодичностью постреливали в мою сторону глазами.
И вот, когда уже довольная толпа собралась идти в сторону челнока, я решил их притормозить.
— А никто ничего не забыл?
Девушки начали переглядываться между собой, интуитивно хлопать по карманам, но не найдя, то что они забыли, все вопросительно посмотрели на меня.
— Мусор надо за собой убрать. Все вместе собираем в мешки, мешки в коробки и все на борт. Потом сожжем.
Ну конечно, ни кто не хотел убираться и все меня этим оповестили заунывным хныканьем. Одна все таки пошли. Я в свою очередь, не отставал и помогал девушка всем, чем мог.
Когда мы ушли с побережья там остался стоять только тотемный столб.
— Капитан, может стоило его тоже убрать? У меня от его вида не по себе.
— Не стоит, возможно кому-то, тоже понадобиться спасти свою богиню. Тогда я смогу подсказать, где это можно сделать.
Возвращались мы в приподнятом настроении. Мне удалось все. Вот прямо совсем все. Не было ни единой вещи, о которой я сожалел. Фелиция жива и даже получила пару веселых для нее плюшек. Проблемная Идель, больше не проблемная. Кроме того, я смогу отыграться за ее шутки в душе. А за это я точно в долгу не останусь.
И еще у меня на коленях сейчас лежала Киана. Возможно потому, что это моя первая валькирия, а возможно меня просто к ней тянет. Особенно к ее голубым глазам. Каждый раз когда в них смотрю, мне хочется в ней растворится.
— Джек…
— Да?
— Можно я погрею тебе постельку? — она мило улыбнулась и слегка покраснела. — А то тебя теперь и не поймаешь — слишком много желающих стало.
— Тебе всегда можно и не только в постельку, но и на ручки и в обнимашки и вообще, я всегда рад тебя видеть. — Я погладил ее по голове на что она зажмурилась и чуть ли не замурчала.