Ошейники для волков
Шрифт:
На голубой экран одна за другой выбегали строки краткого сообщения:
«Запрашиваемый автомобиль в январе 1996 года был отправлен в Чечню в составе подразделений автомобильной техники. В результате военных действий пришел в негодность и списан по акту».
– Все понял, мой друг Слава? – кивнул следователь на экран.
– Все, Саня, и даже то, что пить надо меньше, а то не только раскрываемости не будет, но и с работы попрут…
– Отлично, полковник! – похвалил Турецкий друга за догадливость. – Кстати об автомобилях. Там, возле
– Вот это, Саня, как ты любишь говорить, уже интересно! – воскликнул Грязнов. – Стало быть, Иванова убили те, кто приехал на втором джипе. Потом обе машины уехали, но одна по известной причине вернулась…
– Вернулась и вторая машина, Слава. Вернее те, кто на ней ехал, убийцы Иванова. Они оставили джип подальше от дома и, пешком дойдя до наших оперативников, связали их. Это вообще не входило в их планы. Когда их товарищи-растеряхи, оставившие на месте преступления улику, должны были вернуться в дом, те, убийцы, просто вынуждены были их подстраховать. Потом последовали все остальные события.
– Теперь я понимаю, почему Никите Бодрову дали спокойно уехать. Они не знали, что он увозит улику, водительское удостоверение одного из незваных гостей этого дома, – вставил Грязнов, и по лицу его вновь скользнула тень печали.
Турецкий продолжал:
– Не тот ли «контрразведчик» со своей бригадой был во втором джипе? Поезжай, Слава, немедленно, в воинскую часть и узнай, кто купил эту машину.
Сергей Колобов вошел в кабинет и поприветствовал Турецкого.
– Прошу! – следователь указал на стул.
Колобов молча сел и протянул Турецкому повестку.
– Вас это расстроило, – кивнул «важняк» на повестку.
– Да нет. Меня расстроила смерть моего брата, Александр Борисович.
Турецкий понимающе покачал головой.
– Сообщаю вам как родственнику убитого, что убийство вашего брата раскрыто. Следствие установило факт убийства Олега Колобова бывшим продюсером телекомпании «Спектр» Юрием Ивановым. Олег был задушен, когда явился к нему с требованием какого-то долга.
– А его жена Ангелина проходит как-нибудь по этому делу? – спросил Колобов.
– Она – соучастница убийства, – информировал следователь.
– Можно узнать обстоятельства смерти брата?
– Иванова утверждает, что сначала они его усыпили, а потом уж задушили, – пояснил Турецкий.
– А где теперь находится Ангелина? – бесцветным голосом спросил Колобов.
– Ангелина в следственной камере. Арестована, как я уже сказал, по обвинению в соучастии в убийстве вашего брата.
– Понятно. Что ж, за эту новость вы хотите поживиться какой-нибудь новостью от меня? –
– Моя профессия – добывать информацию, правда, не всегда мне ее охотно выдают, – посетовал Турецкий.
– Это допрос? – посерьезнел Колобов.
– Да. У меня есть все основания сообщить вам эту новость.
– Стало быть, с этой минуты ни на коммерческие, ни на политические, ни на человеческие тайны я отныне перед вами права не имею? – полушутя-полусерьезно спросил бизнесмен.
– Разумеется, – хмыкнул Турецкий.
– Хорошо, – спокойно согласился Колобов.
Следователь придвинул к себе бланк протокола допроса, взял ручку и начал:
– Вы по-прежнему утверждаете, что Олег посещал Иванова не по вашему поручению и не по просьбе кого-нибудь из руководства концерна?
– Лично я его об этом не просил, но не утверждаю, что об этом его не мог попросить Тураев. У директора концерна, помнится, были вопросы к Юрию Иванову по работе. Но, насколько я знаю, все они отпали после смерти продюсера телекомпании «Спектр», и полагаю, что не Олег эти вопросы Иванову задавал.
– Допускаете, что у вашего брата могли быть дела с женой Иванова?
– Почему нет? Она баба ушлая. Охраняйте ее хорошенько, а то уйдет, и тогда я ее прищучу.
– Не накаркайте, Сергей Васильевич! Иначе, случись что, первым подозреваемым будете вы, – предостерег Турецкий. – Вы знали всех приятелей брата?
– Думаю, что далеко не всех. Но некоторых встречал, приходилось. Те еще фигуры!
– А человека по имени Остап знали?
– Не припоминаю. Каков из себя?
– Лет сорок. Колымский загар. Знает не только феню, но и хорошие манеры.
– Нет, вряд ли вспомню. Но такой вполне мог быть. А кто он, если не секрет?
– Мошенник. Сидит в колонии. Недавно Олегу письмо прислал. Жалуется, что Олег его забыл и какая-то, извините, сучка не помогает ему посылками и передачами, хотя перед судом клялась и божилась не забывать. Остап поверил, взял на себя всю вину и пошел в зону один.
– Если бы жена Иванова не была такой засвеченной в массах телевизионщицей, я бы мог предположить, Александр Борисович, что именно она и есть бывшая подельница этого Остапа и Олега.
– Да. Такой женщине порочащие ее связи не нужны. Но тем не менее в убийство она все же вляпалась. Извините за вопрос, но какую роль мог играть в шайке Остапа ваш брат?
– На первых порах, полагаю, обычный «бык», предназначенный для выбивания денег. Этим он точно занимался. Не знаю только при ком: при Остапе или при Семене.
– Что за Семен? – поинтересовался Турецкий.
– Да это так, к слову.
– А вы можете объяснить, где перехлестнулись интересы вашей фирмы «Каскад» с Тураевым?
– Нас не устраивает тот факт, что благодаря Тураеву мы стали заложниками в чьих-то не очень чистых политических играх.
– А как вы относитесь к тому, что Тураеву не нравится ваша самостоятельность? – улыбнулся Турецкий.