Ошейники для волков
Шрифт:
– Безусловно, – успокоил его следователь. – Вы вспомнили, где видели человека с белыми пятнами под глазами?
– Да, я видел его в прошлом году на дне рождения у Юрия Иванова.
– Больше вы ничего мне об этом человеке не можете рассказать? – спросил Турецкий.
– Нет, наши пути с ним больше не пересекались, – покачал головой бизнесмен.
– Что кроме экономических интересов подогревает ваш конфликт с Тураевым?
– У нас с моим заместителем Траубергом есть сведения, что Тураев, пользуясь транспортными услугами «Каскада», переправляет за границу какой-то весьма серьезный нелегальный груз. В последнее
– Вам обидно? – спросил Турецкий.
– Не то слово! Вдвойне обидно еще и то, что наше лобби в правительстве, в Думе, исправно получавшее финансовую подпитку, сейчас озабочено своей судьбой. Поэтому мы все меньше получаем экономической поддержки из-за рубежа. Внутри концерна идет экономическая война, временами переходящая в вооруженную. Надеюсь, магнитофон у вас где-нибудь в укромном месте не включен?
– Нет, – успокоил его Турецкий. – Если я записываю показания на магнитофон, то предупреждаю об этом. Таков закон.
– Я потому спрашиваю, что если вы захотите пристегнуть мои слова к материалам о терактах против руководителей концерна (вы ведь знаете, что на Тураева недавно было совершено покушение), то я просто откажусь от показаний. Время такое, что не до принципов. Мне семью надо кормить и самому лечиться.
– Только чем кончится ваше взаимное истребление?! – спросил Турецкий.
– Не знаю, стараюсь об этом не думать. Было бы идиотизмом заниматься самокопанием, когда вокруг делают бабки. Все это можно сделать потом, на покое. И раскаяться можно будет, и пожертвовать на строительство храма. Все потом…
– А если не будет этого «потом»?
– Значит, не судьба.
– А семья?
– Давайте лучше о деле поговорим, Александр Борисович. Что вас еще интересует?
– Я бы хотел понять механизм получения прибыли вашими фирмами.
– Информация известна многим и, случись что, далеко не все будут молчать. А схема проста. Учрежденные Союзом ветеранов ЗГВ предприятия занимаются в основном созданием хозрасчетных объектов, например, мы вместе с немцами хотим построить в Ялте профилакторий для офицеров запаса и их семей. Под это нужны большие деньги, потому что такие объекты окупаются и начинают приносить прибыль не скоро. Поэтому мы вынуждены работать с импортно-экспортными компаниями, которые под нашей крышей быстро и выгодно совершают свои операции и отдают нам часть своей прибыли. У нас не было пока конфликтов с партнерами, но совсем недавно мы узнали, что фирму, с которой мы работаем, контролирует местная банда Скользкого…
– Скользкого убили, – уточнил Турецкий.
– Да, я знаю, но банда-то осталась. Я, конечно, был в шоке. Не знал, что делать. Надо бы от них как-то отделаться, но столько договоров в работе, что себе дороже станет. Поэтому хочешь не хочешь придется мне с ними дружить. До поры до времени, разумеется.
– Скользкого на троне сменил некий Шнапс, – заметил Турецкий. – Так что на скорый развод с бандитами не надейтесь. Они будут с вами, пока вы им будете нужны, а не наоборот.
– Я вам скажу больше: есть в сфере интересов
– Так-так, продолжайте, – насторожился Турецкий.
– Однако вы же сами уже до этого дошли, Александр Борисович. Кто расстрелял муровца и бандитских авторитетов? Не ждите, что я сейчас скажу, что знаю, кто это сделал, – добавил Колобов. – Скажу только, что среди убитых на стрелке у бетонного был мой человек из «Каскада». Что он там делал? С кем встречался?…
– Я могу только предположить, – перебил его следователь, – что ваш человек был на даче у Лечо, где допрашивали Бодрова. Стало быть, не такой он был и ваш. Кем он работал в «Каскаде»? Как его фамилия?
– Хозяйственные вопросы решал. Одним словом, завхоз, – ответил Колобов. – А вот фамилию запамятовал.
– Странно не знать фамилию своего сотрудника, – хмыкнул Турецкий.
– А вы-то сами, Александр Борисович, имеете в голове какой-нибудь вариант насчет этой третьей силы. Кто они? – с вызовом бросил Колобов.
– Считаю, что это хорошо организованное и оснащенное соединение. Ни Тураеву, ни вам не было никакого резону делать такой кровавый ход в этой игре. А также о многом говорит тот факт, что боевиков Скользкого и Лечо не убрали вдогонку за авторитетами. То есть традиционной зачистки не было…
– Послушайте, Александр Борисович, так, возможно, работа Юрия Иванова имела прямое отношение к этой проблеме?
– Вы это знаете лучше меня, Сергей Васильевич. Поэтому я жду от вас откровенных признаний. Зря вы продолжаете секретничать. Ваш конкурент Тураев сам первый вышел на меня.
– Неужели? – искренне удивился Колобов.
– Да. Он даже предложил мне сделку. Он сообщил, что Иванов выполнил для него работу, снял кое-что на видокассету, а пленку не отдал. Вы случайно не знаете, что там снято?
– Честное слово, не знаю. Могу только сказать, что Тураев очень рассчитывает на этот материал. Он как-то сказал мне, что если иметь этот материал в руках, то можно больше ничего не бояться.
После долгой паузы Турецкий доверительным голосом сказал:
– В этой ситуации, Сергей Васильевич, нам следует действовать сообща. Ясно: тот, кто знает о пленке, пойдет на все, чтобы ее найти и уничтожить.
– Вы только эту мадам Иванову не выпускайте… Есть у меня один выход, – оживился Колобов. – Я обязательно вам о нем расскажу.
Глава третья.
– Что нового, Саша? – спросил Меркулов.
– У меня такое ощущение, Костя, что меня все время опережают на шаг, а то и на два. Уже столько трупов навалено, а я не могу толком расследовать ни один из этих эпизодов, – раздраженно сказал Турецкий.
– Это значит только одно: какие-то силы мешают нам детально расследовать все эти убийства и операции.
– Вот именно, – кивнул «важняк». – Убийства Иванова, Бодрова, а также двух боевиков, а потом и доктора Чижа, я уверен, дело рук того самого «контрразведчика», который допрашивал Никиту на даче у Лечо. Вот он-то и маячит на шаг впереди нас. Я временами чувствую себя ангелом смерти, Костя. Стоит мне выйти на человека, как его убивают или он исчезает бесследно!