Ошибка императрицы
Шрифт:
Обычно такие вечера она устраивала в Эрмитаже. По воскресеньям в Эрмитаже бывали большие собрания, на них приглашался весь дипломатический корпус и особы двух первых классов. Императрица выходила в зал, беседовала с гостями, стараясь каждому уделить внимание. Эти ее выходы считались неофициальными. Вечер заканчивался спектаклем, без ужина.
По четвергам собирался «малый эрмитаж». На него допускались люди из самого близкого круга. Всего несколько послов из тех, с кем императрица общалась запросто и разговаривала не о делах, а на любые другие темы. Несколько близких сановников и несколько дам, пользовавшихся доверием и
После спектакля обязательно ужинали или играли в карты, по-домашнему засиживались допоздна – сама Екатерина II незаметно покидала гостей, она привыкла рано ложиться спать. Входить в число приглашенных на вечера «малого эрмитажа» считалось большой честью, по-своему самым высшим отличием и для придворных, и для любого из послов.
Но сегодня она позвала Сегюра и Нассау-Зигена прямо к себе, в маленький кабинет рядом со своей спальней. Эти ее собственные комнаты помещались на втором этаже Зимнего дворца, где находилась стеклянная галерея, соединяющая их с покоями Потемкина.
Здесь императрица слушала по утрам доклады статс-секретарей и работала с бумагами. Рядом с этим кабинетом находилась «бриллиантовая комната», в ней хранились большая и малая короны, скипетр и драгоценности для парадных выходов.
Никому даже в голову не приходило попасть на прием к императрице в этот кабинет. Беседа в нем означала высшую степень доверия, невозможную ни с кем из официальных лиц.
И французский посланник граф де Сегюр прекрасно понимал, что, получив приглашение провести вечер в личном кабинете императрицы, он не просто добился успеха в своей дипломатической деятельности, а перешел в некую другую сферу отношений с сильными мира сего. До этого он исполнял предписанные ему обязанности. Теперь же его допускали туда, где не исполняют обязанности, а по своему разумению определяют ход событий, направляют их – исторические события – по новым путям.
6. Французский посланник
С первой же встречи молодой, элегантный и остроумный Сегюр произвел самое благоприятное впечатление на Екатерину II.
Французский посланник граф Луи Филипп де Сегюр был молод. Ему едва исполнилось тридцать пять лет. Он принадлежал к новому поколению, сменявшему старую знать. Но Сегюр благоразумно не разрывал со своими предшественниками – ни при дворе, ни в дипломатической среде.
Луи Филипп Сегюр происходил из старинного дворянского рода, с рыцарских времен владевшим обширными поместьями в провинции Гиень. Дед Сегюра прославился подвигами на полях сражений. Отец уже был маршалом, пользовавшимся уважением короля Людовика XVI, который назначил его своим военным министром.
Луи Филипп вращался в кругу «золотой молодежи», блистал изящными манерами и вольнолюбивыми речами и даже хотел вместе со своим другом, маркизом Лафайетом, тайно бежать в Америку, чтобы сражаться за свободу восставших против тирании колонистов.
Однако юноша благоразумно внял советам отца и повременил с путешествием за океан. Он отправился в Америку, когда Франция уже официально вступила в войну на стороне своего американского союзника. И вполне успел отличиться. Луи Филипп участвовал в нескольких сражениях,
Молодой граф, в отличие от многих своих друзей веселой и беспечной юности, получил серьезное образование, свободно владел несколькими европейскими языками и обладал довольно значительными литературными талантами. И кроме всего этого он был скрыто честолюбив. Знаток Вольтера и Руссо, трудолюбивый историк, он прекрасно разбирался в современной политике и мог рассчитывать – и рассчитывал – на самую блистательную карьеру и самые высокие должности и звания.
Горячие философские салонные споры, восторженные речи о свободе, презрение к тирании, заинтересованные взгляды красавиц, простодушные американцы, свист пуль и дым сражений, бесшабашные офицерские попойки, дружеские объятия, показное безразличие к чинам и деньгам – все это увлекательные опыты молодости.
На смену молодости приходит зрелость. И требует серьезных дел. А серьезные дела делаются совсем по-другому… И совсем другими людьми… И прежде всего нужно получить доступ в круг этих людей. А это не так просто.
И когда освободилось место посланника в далекой и, казалось бы, никому не нужной, утопающей в снегах России, то сразу нашлось множество желающих занять его. Посланники при крупных дворах имеют возможность влиять на европейскую политику, они входят в тот самый заветный круг, они напрямую причастны к определению судеб мира, они уже деятели исторические…
Назначение в Петербург рассчитывал получить молодой и жаждущий славы и успеха Нарбонн-Лара. Он с детских лет воспитывался при дворе, его считали побочным сыном короля Людовика XV от одной из фавориток – мадам Роман. Но самое главное – Нарбонн-Лара связан романтическими отношениями с дочерью опального финансового гения Неккера, юной Жермен.
Она мечтает любить и быть любимой, но мать хочет выдать ее замуж за богатого, но немолодого шведского посланника, барона Сталь-Гольштейна. Этот брак вот уже второй год притча во языцех. И Нарбонн-Лара то ли любовник Жермен, то ли ее близкий друг, перед которым она исповедально раскрывает все интимные движения своей души, стремящейся к возвышенным чувствам.
Влияние на светское мнение и связи дочери Неккера так сильны и обширны, что она, конечно же, добьется для Нарбонна-Лара желанного места. И, возможно, сама уедет следом за ним в далекую, варварскую Россию, чтобы во мраке северной тирании зажечь факел свободы и неистощимой любви, ибо свобода и любовь превыше всего на свете.
Но прославленный воин и преданный слуга короля маркиз Анри де Сегюр не уступил молодым выскочкам и добился места посланника в Петербурге для своего сына. Людовик XVI не смог отказать ему. А министр иностранных дел Вержен, хотя и не благоволил выходцам из старинной знати, поддержал назначение Сегюра.
Начинающий дипломат подал министру записку с изложением своего представления о развитии европейской политики. Его мнение опиралось на мысли самого Вержена, высказываемые им в докладах королю. Франция должна направлять все свои усилия на ограничение влияния Англии и Пруссии, поддерживая Австрию и Россию, однако не давая им усилиться за счет поглощения Турции, и оказывать содействие Швеции и Польше, что позволит удерживать равновесие сил в Европе.