Ошибка кота Люцифакса
Шрифт:
— Говори о Сатине хорошо! — воскликнул Филипп и заметил, что ею гнев сильнее страха.
— Ну-ну-ну, щеночек показал зубки! — засмеялся Азиэль. — Дьявольская девчонка что-то с ним сделала. Позволь! — Дьяволенок наклонился, понюхал грудь Филиппа и изобразил язвительную улыбку. — Даже страх не может скрыть этот отвратительный запах, да ты влюбился, ангел!
Азиэль встал, и теперь не было даже намека на смех в его свистящем голосе:
— Забудь о ней, дружок. Сатина предпочитает настоящих дьяволов. А не ангелочков!
— Я совсем не ангел! — Филипп
— Мне все равно, кто ты и откуда ты, — сказал Азиэль и постучал кончиком хвоста по груди Филиппа. — Ты помешал нам воровать яблоки. Это ты виноват в том, что старый дурак чуть не оторвал мне хвост! Такие дела требуют мести. В этих местах.
Он схватил Филиппа за шею и потащил его по улице. Филиппу пришлось бежать, чтобы успевать за ним. Несколько раз он падал, но Азиэлю это было безразлично. Он только крепче сжал его за шею и продолжал тянуть Филиппа, ноги которого тащились по земле.
— От-пу-сти! — стонал полузадушенный Филипп. — От-пу-сти, а то я закричу!
— Кричи на здоровье, ангелочек. Здесь никто на это не обращает внимания!
Филипп делал попытки освободиться и нечаянно наступил Азиэлю на хвост.
— Вот, Дьявол! — закричал тот и поднял Филиппа так, что его ноги повисли в воздухе.
Перед лицом Филиппа появился огромный кулак, и все вдруг стало неотчетливым. В его глазах запрыгали синие точки, и какое-то время он не мог понять, что произошло. Откуда взялась кровь, капающая ему на руки?
— Вы только подумайте! — голос Азиэля пробился через вату, которая почему-то забила уши Филиппа. — У ангелов, оказывается, есть кровь!
В глазах Филиппа появились слезы, но он не плакал. Даже близко не было, чтобы он заплакал. Черт его побери, если он доставит такое удовольствие Азиэлю!
Рыжий дьяволенок потащил его за угол, где на них обрушился грохот цепей, крики и свист кнутов.
На большом покрытом грязью поле теснились закованные в цепи мужчины и женщины. Каждый нес тяжелый камень, острые края которого в кровь рассекали кожу. Эти камни они несли через все поле, как будто там возводилось огромное сооружение. Но где оно, Филипп не увидел.
И похоже, что другие грешники несли эти же камни обратно.
— Пошевелитесь, ослы, ленивые! — кричал грагорн, стоявший на небольшом возвышении. Он был большой и черный, как жуткий гот, и его кнут летал над потными лицами грешников. — Вы думаете, что на курорт приехали? А ну, таскать камни!
— Вот что делают с такими подонками, как ты, — прошептал Азиэль и потащил Филиппа на поле.
Зелля была мягкой, как ртуть, и он мгновенно провалился до лодыжек. Что-то звякнуло: это Азиэль приковал его к цепям группы грешников.
— Приятно поработать, ангелочек, — сказал Азиэль. — Приступай. Конец работы наступит… Да никогда он не наступит!
Он взмахнул крыльями, с довольным смехом взлетел и исчез в темной ночи.
Ноги Филиппа стали быстро тонуть в грязи. Вскоре она доходила
— Надо ходить, — прозвучал сиплый голос.
Филипп повернул голову и увидел пару глаз на измученном лице. — Надо ходить, а то ты утонешь.
Мужчина, в бороде которого были видны комки глины, помог Филиппу выбраться. Он был стар, но его глаза выглядели еще старше. Он был здесь очень давно.
— Что вы делаете? — спросил Филипп. — Что строите?
— Ничего мы не строим, — ответил мужчина. — Мы носим камни с одного края поля на другой. А другие носят эти же камни назад. Так проходит время.
— Но… — Филипп посмотрел на большое количество людей, которые брели по полю. — Это же не имеет смысла.
Мужчина кивнул:
— Разве не то же самое происходит с большинством других видов наказания?
— Прочь с дороги! — Огромный пыхтящий мужчина с колоссальным камнем на спине шел навстречу им, грязь разлеталась во все стороны. — Прочь с дороги, говорю!
Гигант шел прямо на них, но старик, который помог Филиппу выбраться их грязи, даже не пошевелился. Он покачал головой:
— Обойди.
Гигант остановился. На лбу у него было круглая дыра над правым глазом размером с грецкий орех.
— Держи рот закрытым, Давид, если бережешь зубы! — прорычал он.
— Подходи! — холодно ответил старик. — Я тебя победил, Голиаф, могу победить и снова.
Гигант свирепо фыркнул, но не ответил. Потом пнул ногой грязь и обошел их.
— Голиаф, — прошептал Филипп и представил себе большую дыру во лбу гиганта. Потом посмотрел на щуплого старика. — Давид, так вы Давид? Давид с пращой [11] ! — Я самый, — сказал старик, и гордость мелькнула в его красных глазах.
— Но почему… Разве… Я думал…
Слова застревали в горле Филиппа.
Многого из того, что происходило в Подземном царстве, он не мог понять. Но вот это было полным безумием. Все дети знали историю о Давиде маленького роста, который убил гиганта Голиафа выстрелом из пращи, и все знали, что Давид — герой.
11
Давид — юный пастух, во время войны с филистимлянами убивший камнем, брошенным из пращи, Голиафа, филистимлянского великана, после чего филистимляне потерпели поражение. Позднее Давид стал царем (Библия, Ветхий завет; I–III Книги Царств). (прим. ред.)
— Почему вы попали сюда?
Свет в глазах Давида потух, и он стыдливо опустил голову.
— Обо мне рассказывается много историй, а не только та, где я и Голиаф, — сказал он тихо. — Я был королем, очень жадным. И одна женщина… — Голос совсем пропал, а когда вернулся, источал стыд. — Ее звали Вирсавия, она была замужем. В то время мой народ воевал с аммонитами. Я отдал приказ, чтобы ее муж Урий был послан в бой. Два дня спустя его убили, и я смог заполучить мою Вирсавию.