Ошибка маленькой вселенной
Шрифт:
— Всё честно, — кивнул он, почти не сдерживая боли.
— Я принесла новые знания. Без них ты не сможешь помочь.
— Я готов.
— Знаю. Но не спеши.
Он промолчал, глядя на лотосы с безумной надеждой, что тень его просто предупредила. А саму пытку знаниями перенесёт на пару столетий.
— Скажи, — наконец, спросила она, — что тобой движет сейчас?
— Ты знаешь ответ, — он пожал плечами, — ты обещал забвение, если я пройду этот путь до конца.
— Ты парадоксальным образом жаждешь забвения, но так дорожишь собой, что когда-то согласился ступить на эту тропу.
— И это тоже очевидно, — он вздохнул, —
— Конечно, — он не мог этого видеть, но представил, что тень улыбнулась, — но разве тебе не хотелось бы вместо забвения получить нечто более ценное? Просветление?
Он снова вздохнул, глядя на нежно-розовые в свете разгорающейся зари лепестки лотосов.
— Ты знаешь, что для меня этот путь непосилен, — привычно ответил он, — поэтому ты меня и выбрал, верно? Другой человек, может, и смог бы осилить такую дорогу за прошедшие века. Но не я.
— Ты очень высокого о себе мнения, — тень опять невидимо усмехнулась, и перешла к делу.
После разговора о делах он просидел на скамейке из сандалового дерева до полудня, когда солнце разогнало все тени, и стало жарко.
— Сюй Мэй! — Наконец, позвал он.
— Да, отец, — она появилась так быстро, что, казалось всё это время ждала прямо у него за спиной. Разумеется, это было не так.
— Скажи мне, — он тяжело вздохнул, — ты боишься северного ветра?
— Мы в закрытой бухте, отец, — ответила она, — у нас не причин бояться ветров.
— Пришло время выйти в море. Ты ведь знаешь о временах, когда Зефир наполнял наши паруса, но приносил страшное опустошение на суше?
— Знаю, отец, — она почтительно кивнула, — но Борей нынче слаб. Железо для гвоздей не может наполнить наши паруса для хорошего похода.
— Вечерняя прохлада принесла мне весть, что Борей породит Феникса. Он родится в центре шторма, там, у створа гнезда больших птиц на юге, в час быка. Его надо проводить домой.
— Будет сделано, отец, — она почтительно кивнула.
Он замер, глядя вдаль, как будто любуясь пейзажем. Поняв, что больше поручений не будет, она развернулась, и быстрым шагом пошла по гравийной дорожке в сторону чайного павильона. Её элегантный деловой костюм дополняли строгие туфли на довольно высоком каблуке, но её походка на зыбком гравии оставалась такой же лёгкой и непринуждённой, как на дорогом паркете.
В павильоне она легонько прикоснулась к одной из бамбуковых опор. Раздался тихий гул, и кусок газона чуть в стороне от входа поднялся, открывая проход на узкую каменную лестницу. Девушка вышла из павильона, уверенно и привычно ступила на лестницу. Спускалась она довольно долго, терпеливо и размеренно цокая каблуками по полированному камню. Внизу её ждал небольшой тамбур с рядом железных шкафчиков, оснащенных кодовыми замками. Она ввела нужную комбинацию на одном из них, замок щелкнул, и она достала из стальной ниши сумочку и смартфон. После этого подошла к дверям, похожим на обычные створки лифта в офисном центре, посмотрела наверх, и произнесла:
Когда за правду выдается ложь, — Тогда и ложь за правду выдается, Когда ничто трактуется как нечто, Тогда и нечто — то же, что ничто!Створки открылись; за ними стояла открытая прозрачная капсула с
Уже через пять минут девушка выходила из лифта на вершине одной из башен делового квартала Гонконга. Помещение на первый взгляд было довольно аскетичным: серые стены, украшенные традиционными каллиграфическими свитками, сдвижные черные двери на противоположной от лифта стороне помещения, простые чёрные кресла для посетителей, и узкая стойка рецепции. Однако впечатление аскезы рассеивалось, если пристально исследовать детали: эксперт бы определил, что скромная каллиграфия на стенах принадлежала кисти Ван Сичжи и Ци Байши, а кресла — ни что иное как кресла Elysium-R от Роллс-Ройса.
Три человека за стойкой почтительно встали. Девушка постояла минуту, что-то сосредоточенно изучая на экране смартфона.
— Сообщите совету, что заседание откладывается, — наконец, сказала, не отрываясь от экрана, — вертолёт прогреть, пилотов джета оповестить, вылет немедленно. Я возьму Globe Master.
— Статус, госпожа? — спросил один из ресепционистов — крепкий мужчина среднего возраста, в строгом черном костюме.
— Статус неофициальный.
— Сопровождение?
— Красный посох, — ответила девушка загадочной фразой, — кроме сорок пятых. Максимально серьезно. И быть готовыми немедленно дать ответь по анализу внешности.
— Направление?
Девушка поколебалась секунду, а потом ответила:
— Россия, Москва, Домодедово.
— Принято. Вертолет подтверждаем через две минуты. Прошу на площадку, госпожа, лифт готов.
Она повернулась было, чтобы уйти, но задержалась на секунду, чтобы сказать:
— Да, шефу доставьте Аньцзи Байча. Если он всё еще у лотосов. Если нет — то не надо.
— Принято, госпожа.
Море
Этот автомобиль был похож на капсулу, которая позволяет выпасть из времени и пространства, настолько «продвинутой» была изоляция. Тихая музыка, полумрак, мерцание кнопок и мониторов — и едва ощутимое движение. Если бы не знал, Дима ни за что не поверил бы, что они едут по стыкам разбитых плит старой бетонки.
Он хотел посмотреть солдату в глаза, хоть полумраке салона это сделать было сложно; пытался поймать его взгляд. Дима помнил холод в груди, когда он увидел направленный ему в лицо ствол винтовки. А еще из головы не шли слова Джессики про Росскую Империю, пажеские корпуса, стажировки.
«Кто же ты такой, солдат?» — подумал он. И неожиданно получил беззвучный ответ: «Ты сам ответил на свой вопрос. Я солдат».
Дима подскочил на сиденье, но быстро взял себя в руки, заметив заинтересованный взгляд Джессики.
«Что еще я про вас не знаю, а, ребят?»
«Много чего. Так же, как и мы о тебе. Ты ведь тоже не особо разговорчивый парень, верно?» — солдат улыбнулся, как будто своим мыслям.
«Остальные тоже нас слышат?»
«Слышат. После того, как ты обратился ко всем нам».
«Что на самом деле произошло в вашем мире?»
«Это долгий разговор, — ответил солдат, — основное ты знаешь: вторжение. Перемещение всех людей в лагеря».
«Я вам не верю».
«Твое право. Я старался не лгать без необходимости. Может быть, не ответил на не заданные вовремя вопросы».