Ошибка Марии Стюарт

Джордж Маргарет

Мужчины поднялись. Дарнли и королева побрели в спальню. Они вошли, и дверь за ними закрылась, но через несколько секунд Дарнли снова появился.

– Она отдыхает, – сказал он. – Такое напряжение… молю Господа, чтобы ребенок не родился раньше времени.

– Но документ… – начал лорд Джеймс.

– Лежит у нее на столе. Она подпишет его через несколько часов, когда придет в себя. Не беспокойтесь, он будет готов к утру, даже если мне придется подделать ее подпись, – он подмигнул им. – Теперь, милорды, вы можете спокойно

отдохнуть.

– И оставить ее без охраны? – прорычал Рутвен. – Нет уж! Это может оказаться ловким трюком. Не забывайте, что она выросла при французском дворе, где ложь и притворство – это образ жизни.

– Такой же, как насилие и убийство при нашем дворе? – спросил Дарнли. Перехватив злобный взгляд Рутвена, он улыбнулся: – Не существует такого двора, где придворных специально учат двуличию и лицемерию. Моей жене нездоровится, но она дала слово подписать указ о помиловании, и поскольку она истинная королева, ее слово не нуждается в подтверждении. Прошу вас, отпустите стражу и расходитесь по домам. Должно быть, вы тоже устали, ведь прошел лишь день после… инцидента.

Он указал на закрытую дверь спальни Марии.

– Сейчас ей не нужна охрана. В конце концов, она лишь слабая женщина, которая не может встать с постели. Все ее слуги сидят под замком, немногочисленные сторонники вместе с Босуэллом и Хантли уже далеко… Кроме того, я буду сторожить ее. Я ручаюсь за нее!

– Тогда если что-то пойдет не так, то возмездие падет на твою голову и на твое потомство! – Мария услышала грохочущий голос Рутвена даже за закрытой дверью.

Потом голоса стали тише, послышались удаляющиеся шаги, и наконец наступила тишина. Дверь спальни со скрипом приоткрылась, и Дарнли просунул голову. Даже без грима он выглядел еще более бледным, чем Мария.

– Он проклял меня! – потрясенно сказал он.

– А ты ожидал услышать благословение? – спросила Мария и быстро села в постели. – Он злой человек и не может принести ничего, кроме зла. Они ушли?

Дарнли вздохнул:

– Да. Я пообещал, что они получат помилование к утру. Но что, если они вернутся? Нам лучше бежать прямо сейчас!

Мария встала с постели. Она чувствовала себя очень сильной и очень слабой одновременно. Ребенок пошевелился в утробе, как будто хотел заверить ее, что все в порядке.

– Нет, – сказала она. – Они, несомненно, оставили стражу для проверки, как раз на такой случай. Еще рано, на улице даже не стемнело. Мы должны раздеться и сделать вид, что легли спать. Потом, около двух часов ночи, мы сбежим отсюда. Я приду к тебе в спальню, и мы проберемся через задние ворота и кладбище туда, где будут ждать нас спасители с лошадьми наготове.

– Ты организовала… – он недоверчиво уставился на нее.

– Я все устроила, – ответила она.

Может быть, этот идиот наконец уйдет, чтобы она могла смыть белую краску с лица? Кожу под гримом жгло и пощипывало.

Мария

лежала в постели в ночной рубашке, решив разыграть свою роль до конца. Она точно знала, где находится ее одежда для верховой езды и как быстро достать ее. Оставалось пережить еще несколько часов, когда придется лежать неподвижно и бодрствовать.

Она не испытывала страха, ее наполнял лишь гнев и глубокое, почти болезненное желание отомстить. Она хотела взмахнуть топором и расколоть череп Рутвену, увидеть, как он падает на землю и бьется в предсмертных судорогах.

Но для этого еще будет возможность, когда она сбежит отсюда.

Мария осторожно спустилась по темной спиральной лестнице, соединявшей ее спальню со спальней Дарнли. Лестница насчитывала двадцать пять ступеней, изгибавшихся налево, и она немного отклонялась в эту сторону. Оказавшись в спальне Дарнли, она на ощупь нашла его кровать, потому что там тоже царил мрак. Прошло уже немало времени с тех пор, как она в последний раз приходила сюда, но память услужливо подсказала дорогу.

Дарнли спал. Он дышал ровно, как ребенок, и его было трудно разбудить.

– Пойдем, – прошептала она. – Пора.

Он послушно взял ее за руку и позволил вывести себя через приемную и галерею на лестницу, по которой они спустились в холодные, сырые и пустые погреба. Во дворце стояла тишина, и у выхода из покоев Дарнли не оказалось никакой охраны.

«Они в самом деле доверяли ему, – подумала она. – Или они просто небрежны».

– Осталось еще немного, – прошептала она. В длинном коридоре, заставленном мешками с прошлогодними яблоками и старой капустой, бочками вина и соленой рыбы, пахло воспоминаниями о зимних трапезах.

– За винными бочками есть дверь… Да. – Мария протянула руку и нащупала шершавое дерево. Слава Богу, дверь оказалась незапертой!

Деревянный засов легко отошел в сторону. Дверь со скрипом приоткрылась, и свежий холодный воздух принес запах сырой земли.

– Пошли! – они поднялись на три ступеньки и оказались снаружи на свободе. После мрака, царившего в погребе, им показалось, что здесь светло как днем. Они даже смогли разглядеть надгробия и могильные курганы, которые находились повсюду. Ветер шелестел в голых ветвях ясеня над головой.

– Они ждут нас на другом конце кладбища при аббатстве, где заканчивается территория Холируда, – сказала Мария. – Теперь вперед, но пригнись пониже и прячься за надгробиями, чтобы нас не заметили. Они могли оставить стражу вокруг дворца.

Она отпустила его руку и сама двинулась в полусогнутом положении от одного надгробия к другому. К счастью, ночь выдалась безлунной. Дозорные могли увидеть лишь темные силуэты, мелькавшие в полутьме.

Внезапно нога Марии увязла в грязи, и когда она упала на руки, они погрузились в мягкую землю.