Ошибка олигарха

Абдуллаев Чингиз Акифович

Он выходил из кабины лифта, когда зазвонил мобильник. Звонила Надежда Анатольевна.

– Я все знаю. Хорошо, что все так закончилось, – сказала она. – Инну вы спасли, а это самое важное.

– Верно. Я тоже так считаю.

– Но вам нельзя отменять вашу поездку. Если вы не полетите, то должны срочно оформлять доверенность на мое имя. Хотя это и не лучший вариант.

– Не нужно меня уговаривать, – устало ответил Ринат. – Я только что освободил свою невесту, над которой весь вечер измывались, пытали и избивали. Вам, очевидно, об этом не сказали.

Поэтому сейчас меня не волнуют все эти акции, договоры, деньги. Я даже не хочу об этом говорить. Обсудим все потом. А в Киев нужно позвонить и объявить им, что я сегодня просто не прилечу. Не объясняя причины. Или скажите, что я заболел.

– Они не поймут, почему нельзя прислать вместо себя другого человека.

– Это их проблемы. До свидания, Надежда Анатольевна. Уже скоро утро, поезжайте домой и отдыхайте. Будем считать, что у вас всех выходной.

Он сунул телефон в карман и подошел к своей двери. Позвонил. Долго ждал. Наконец Дима открыл ему дверь.

– Как она? – спросил Ринат, входя в квартиру.

– Спит, – сообщил Сизов. – Знаешь, что она сделала, когда я ее принес домой? Она потребовала, чтобы я пустил ее в ванную комнату. Я стоял за дверью, боялся, что она потеряет сознание. Но она молодец. Приняла душ, надела халат и сумела сама добраться до постели.

– В моей спальне?

– Нет, в другой. Она прошла туда и легла спать. Я купил йод по дороге в дежурной аптеке. И хотя она возражала, смазал ей все раны на лице. На теле, конечно, я ничего не видел, она так стеснялась. Потом я потушил свет, вышел и решил пока не вызывать врача. Она спит, пусть немного отдохнет. А утром я вызову врача. Но, по-моему, переломов у нее нет. Я видел, как она сама ходила. Хотя и с трудом…

Ринат прошел в гостиную, устало сел на диван.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Дима, усаживаясь рядом.

– Не очень, – признался Ринат, закрывая глаза. – Очень не очень.

– Я могу спросить, что там было? Он сказал тебе, кто тебя заказал?

– Да, – ответил Ринат, не открывая глаз и откинув голову.

– Кто это был? – поинтересовался Дима.

Ринат молчал. Он даже не знал, что следует говорить в подобных случаях. Ему так не хотелось отвечать на этот вопрос. И поэтому он не ответил.

– Я отправил Талгата в больницу, – сообщил он другу, – ему сейчас делают операцию.

– Бандитов сдали в милицию?

– Нет, – ответил Ринат. – Диланова вывели из школы после того, как ты уехал. Он опять требовал денег, даже после всего случившегося.

– Горбатого могила исправит, – зло заметил Сизов.

– Я ему денег все равно не дал.

– А где твой «дипломат»? – спросил Дима.

– Остался в «Мерседесе», – равнодушно сообщил Ринат. – Я о нем даже забыл.

– И он тебе ничего не сказал?

Ринат подумал, что рано или поздно нужно будет рассказать обо всем Диме. Он по-прежнему сидел, откинув голову и не открывая глаз, словно не хотел никого видеть.

– Сказал, – сообщил он глухо, – все рассказал.

– Бесплатно? – не поверил Сизов.

– Не совсем

бесплатно. Я прострелил ему ногу, и он признался.

– Что? – не поверил своим ушам Дима.

Ринат открыл глаза и взглянул на своего ошеломленного друга.

– Да, – негромко сказал он, – я прострелил ему ногу, и он сразу сообщил мне, кто именно меня заказал. Мы с тобой в жизни не догадались бы. Хотя все правильно. Это был единственный человек, который хотел моей смерти. Ужасно хотел.

– Кто? – спросил Дима.

– Семен, брат Лизы. Он и был заказчиком этого убийства.

– Не может быть, – изумленно прошептал Дима, – зачем ему нужно тебя убивать?

– Он все рассчитал правильно. Пока я не женился, нужно меня убить. Тогда моим единственным наследником будет Катя, моя дочка от Лизы. А он наверняка стал бы ее опекуном. Вот такой простой расчет.

– Ты посмотри, как он все продумал, – огорчился Дима, – а зачем ему воровать Инну? Она ему чем мешала? Зачем нужно было ее так мучить, бить? Не понимаю.

– Это я тоже выяснил. Инна ему была не нужна. Но он объяснил Диланову и его бандитам, что Инна мне очень дорога. И они решили сыграть на этом. Получить с Семена сто двадцать тысяч, а меня убить и забрать миллион. Инну бы они потом, конечно, не отпустили. Даже страшно подумать, что они могли с ней сделать…

– Но зачем они ее били?

– Диланов уверял меня, что это была личная инициатива его сообщника. Он хотел овладеть ею.

– Напрасно мы его отпустили, – сжал кулаки Дима, – может, этот Диланов прав. Я один раз делал репортаж из колонии. Убийцы и грабители никогда не бывают насильниками. Они их в колониях не уважают, считают низшим сортом. Напрасно ты отпустил этого бандита. Я бы с ним поговорил.

– Я его не отпустил, – равнодушно ответил Ринат, – я его сжег вместе с машиной, в которой он привез Инну.

Дима взглянул на Шарипова. Он хотел что-то спросить, уточнить. Но у него в горле будто щелкнуло, словно там сработал переключатель, и он замолк, испуганно глядя на своего друга.

– Ты сжег его машину? – шепотом переспросил Дима.

– Вместе с ним, – кивнул Ринат. У него была маска вместо лица. Застывшая каменная маска.

– Но это… как… тебя видели?

– Нет. Никто не видел. Я всех отправил в разные места. А этого мерзавца я не мог оставить. Ты же видел, в каком состоянии была Инна. Когда вспоминаю, как он над ней измывался, у меня внутри все переворачивается. Я решил, что он не должен жить.

– Ну и правильно, – развел руками Сизов, – туда ему и дорога. Только напрасно ты сам…

– Ты тоже хотел его убить, – заметил Ринат, снова откидывая голову на диван и закрывая глаза.

– Верно. Но все равно… Не нужно было самому… Можно было кому-то поручить.

– Нет, – возразил Ринат, – нельзя. Это было дело, которое я должен был сделать сам. Только сам. И он сгорел живьем в своей машине. Я поджег бензобак.

– Хочешь я вызову врача? – спросил Дима. – Тебе тоже нужно успокоиться. Пусть даст какое-нибудь лекарство.