Ошибка Пустыни
Шрифт:
Пока Дикус связывал руки Лалы, Эрл держал нож у горла Тика и довольно ухмылялся. Лала старалась не вдыхать стойкий запах перегара, идущий от Дикуса. Она решила дождаться ночи: темнота – враг людей, они не умеют видеть сквозь нее. А Лала умеет. Конечно, можно было вообще отсидеться в кустах, но мальчишке угрожала смертельная опасность. А он не виноват в том, что связался с беглой служанкой. Тем более, он ведь кинулся ей на помощь, зная, что рискует. Как бы ни хотелось Лале поскорее добраться до
Идти за конем на веревке Лале было нетрудно – длинные ноги делали шаги чуть ли не шире лошадиных. А вот маленький Тик очень скоро начал спотыкаться и падать в мягкую пыль, от которой его волосы словно покрылись сединой.
Лала позвала Эрла, тот не обернулся. Она крикнула громче, тот лишь почесал свою спину кнутом. Червяк страха за Тика, поселившийся в животе у Лалы, вдруг оскалился и начал стремительно нагреваться, отчего ей перестало хватать воздуха. Она несколько раз глубоко вдохнула и рванула на себя веревку. Только хорошая реакция помогла Эрлу не вылететь из седла.
– Ах ты, сука рыжая! Благодари небо, что хозяин приказал тебя пока не калечить. Но я тебе устрою прогулку. – Он осклабился и злобно сверкнул глазами. – Переживаешь за недоноска? Ну так неси его на себе! Кишка тонка?
– Руки развяжи – понесу.
Эрл и Дикус заржали в два горла, потом перевязали Лале веревку на пояс и ехидно комментировали ее попытки взять Тика на руки поудобнее. Он не сопротивлялся. Измученный мальчишка молчал, глаза его были колючими, и Лала снова безуспешно попыталась понять, откуда же ей знаком этот взгляд.
Ждать ночного привала пришлось долго. Жестокие охотники за людьми очень бережно относились к лошадям, не гнали, не били, выбирали хорошую дорогу, поэтому кони бодро шагали под лунным светом и совсем не выглядели усталыми. Возможно, Эрл хотел измотать пленников, но Лала никогда еще не чувствовала себя такой собранной и сильной. Да, они удалялись от Этолы, но из разговора охотников она поняла, что на резвых скакунах до порта не более двух суток. Нужно всего лишь избавиться от хозяйских ищеек и взять коней.
И тут в голове у нее стали появляться странные картинки: убить человека можно, не только вырвав зубами у него из шеи артерию, но и задушить, ударить в нужное место на голове, зарезать, отравить, столкнуть с высоты, утопить, четвертовать и подождать, пока истечет кровью… От неожиданности Лала так вцепилась в задремавшего Тика, что тот охнул и проснулся. Она растянула запекшиеся губы в улыбке. Картинки в голове поменялись: бурное море, силуэты кораблей, чайки, штормовое небо, дельфины, жаренная на огне рыба, стук золотых монет по деревянному дну сундука. Лала оторопела и остановилась. Веревка натянулась и больно дернула ее, но Лала почти не
Мысли. Она видит очертания мыслей тех, кто рядом! Про убийства думал, конечно же, Эрл – Лала как раз шла за ним и смотрела ему в спину. А потом были мысли Тика. Но не успела Лала собраться и обдумать, что делать с новым умением, как Эрл повернул коня в лес.
На маленькой полянке, что не больше замковой кладовой, расположился покосившийся шалаш, знавший лучшие времена. Рядом с ним бормотал невидимый ручей, по берегам которого пестрели цветы. Густые ели надежно скрывали шалаш и полянку от случайных взглядов. Чудесное место, если бы не обстоятельства.
Охотники грубыми тычками опрокинули пленников на траву и привязали к дереву. Потом расседлали коней, напоили их, растерли спины, задали корм. Пока они разводили костер и готовили ужин, Лала с Тиком сидели под могучей елью, почти с наслаждением опершись о замшелый ствол. Мальчик зашептал:
– Ну, что ты придумала?
– Ничего пока. Но утром мы поедем с тобой обратно. Верхом.
– А они? – Тик покосился на охотников.
– Они останутся здесь, – уверенно ответила Лала.
– Ты их… убьешь?
– Эрл должен умереть. Ты не знаешь, что он за человек.
– А второй?
– Дикус тоже не ангел, но он хотя бы не наслаждается болью других. Мне на него плевать, только он нас не отпустит.
– Ты вообще ничего не боишься? – недоверчиво и вместе с тем уважительно спросил Тик.
– Нет. – Лала даже не задумалась над ответом.
– Какая ты… странная…
– Обычно меня зовут длинной уродиной. Странная звучит лучше.
– Госпожа Лала, ты очень красивая.
– Ну тебя!
– Правда-правда! – горячо прошептал Тик. – Просто ты этого не знаешь.
– Хватит болтовни, давай лучше мы с тобой…
Лала не договорила, вместо слов Тик услышал сдавленный выдох. Лала смотрела мимо него. Он съежился и медленно обернулся: по прошлогодней хвое ползла небольшая змея. Тик перевел глаза на Лалу и недоверчиво хмыкнул:
– Ты чего? Это же просто гадючка, от ее укуса не умрешь. Да и не нужны мы ей.
Лала выпустила застрявший в груди воздух только тогда, когда змея ушуршала прочь:
– Боюсь змей.
– Ты? Змей?
Он прыснул, но тут же замолчал – к ним подошли охотники проверить веревки. Тик, облизывая потрескавшиеся кровящие губы, сказал:
– Благородные господа, дайте нам напиться!
– Не сдохнешь.
– Эрл, ну что ты за скотина! Он ребенок совсем! – Лала с такой ненавистью посмотрела на охотника, что тот поежился.
– Не свети мне своими уродскими глазами, чертово отродье! Выколю!
– А хозяин потом тебе выколет! – огрызнулась она.