Ошибка выжившего

Скумбриев Вадим

Уняв неприятное изумление от увиденного, Вульф потащил новых рабынь в лавку оружейника, где и оставил украденные у Рума денег, а заодно потратил массу времени. Сперва торговец долго сокрушался о невежах-покупателях, которые то мечи требуют по полталанта весом, явно пытаясь приобрести сие благородное оружие впервые, то примеряют кольчугу прямо на голое тело — но господин, конечно же, не таков и выглядит настоящим мастером… пока Вульф не потребовал, наконец, перейти к делу. Уразумев, что покупатель не любит витиеватые подходы, оружейник подобрался

и спросил прямо, что интересует прославленного воителя. А получив ответ, крепко задумался.

— Эх, господин, знали бы вы, чего просите! — возвестил он, подняв руки к небу, роль которого играл потолок, почему-то выкрашенный в синий цвет и разрисованный звездами и планетами. — Приходил на прошлое трилуние ко мне странный воитель, весь в сером, будто пылью припорошенный, да не нашей степной, а какой-то подвальной, могильной. Требовал совну, и не простую, а чтобы клинки на обеих сторонах были! Хвастался, что такой штукой стрелы отбивать умеет, а старая сломалась, вот он и пришел новую купить. Да только где ж я такую возьму? А вы просите тоже вещь редкую…

— Но не невозможную, — заметил Вульф. — А тому парню вы небось всучили что-нибудь похожее, да еще и денег за редкость стрясли.

— Да простит Творец вашу прямоту, господин! — оружейник снова поднял руки, но опомнился и просто заложил их за спину. — Разве я похож на рыночного торгаша, что ржавую дрянь готов продать, лишь бы денег получить?

— А вы что думаете, девочки? — Вульф взглянул на сестёр.

— В нашем племени говорили: акденский купец с голого два тулупа снимет, — со знанием дела сказала Рея.

— Торговля — позорное занятие, — подтвердила Илла.

— Видите? — пожал плечами майор. — Уверен, вы просто заказали знакомому кузнецу эту ерунду с двумя клинками за десяток теллеров, а потом продали ее странному господину как редкий артефакт из заморской страны. За совсем другую цену.

Торговец отшатнулся от него и вскинул руки в защитном жесте.

— Демон! — вскричал он. — Прочь из моей головы!

— Да бросьте, уважаемый. У меня есть доказательство того, что я не демон, — Вульф снял с пояса кошель и подбросил его в руке. Глухо звякнули серебряные монеты.

— Так и быть, — оружейник тяжело вздохнул. — Есть у меня то, что вам нужно. Это очень редкие артефакты, я купил их у заезжего купца, который прибыл из дальних…

Вульф захохотал в голос, и торговец прикусил язык.

— Но это действительно так! — уже совсем жалобно вскричал он.

— Тогда покажите товар, уважаемый. Если ваши артефакты окажутся тем, что мне нужно, я не поскуплюсь.

И он не поскупился. Когда оружейник вынырнул из небольшой дверки в стене и развернул длинный свёрток, сестры не смогли сдержать восхищенного вздоха. Вульф ухмыльнулся. Найти подобное в Акдене он и не думал.

На чёрной ткани лежали два инструмента, больше всего напоминавшие японские нагинаты. Овального сечения древко, окованное железными полосами почти на треть, длинное, хищно изогнутое лезвие, могущее

рассечь человека пополам — и Вульф не сомневался, что сестрички вполне способны на такой трюк. Рубящим древковым оружием, как он уже видел на Арене, девушки владели превосходно. Здесь подобные штуки звали совнами и в большинстве своем использовались они как раз гладиаторами — нормальный степняк на совну просто плюнет, а против лёгкой стрелковой конницы она бесполезна. По клинкам шли загадочные руны, выстраиваясь в длинную цепочку какого-то серьёзного заклинания, ещё одна цепочка рун покрывала рукояти. Выглядело всё это скорее как произведение искусства, а не оружие.

— Сколько? — с едва заметной улыбкой спросил майор, наблюдая за близняшками. Те разглядывали товар, как дети долгожданный подарок на Новый год.

— Сто восемьдесят теллеров, господин, за оба клинка. От души отрываю…

Вульф бросил на стол кошель.

— Тут двести, — сказал он тоном богача, у которого денег куры не клюют.

Ошалевший оружейник, продав никому не нужные в степи нагинаты за баснословную цену, без лишних слов отдал ему свёрток. Затем Вульф вооружил сестер новыми игрушками, отчего те пришли в восторг, а торговец принялся кланяться так, что оставалось только удивляться крепости его позвоночника.

— Да благословят боги вашу щедрость, господин! — рассыпался он в благодарностях. — Да не иссякнет поток вашего богатства! Да осыплет он вас золотом вчетверо против того, что вы отдали!

— Успокойтесь, уважаемый, — хмыкнул Вульф, уже стоя в дверях. — Я расстался с этими деньгами безо всякого сожаления.

— Что? — растерялся торговец. Понятие «без сожаления отдал золото» для него было чем-то из разряда фантастики. — Н-но… но как?

— Ну, вот так. Деньги всё равно были краденые. Мир вам!

Вульф захлопнул дверь.

Мечи он подобрал из арсенала в штаб-квартире — два гладиуса, похожие на те, которыми сёстры орудовали в ближнем бою, но из отличной земной стали. Было у него в «сундучке» и огнестрельное оружие, но обучать близняшек стрельбе времени не осталось, для жрецов же годились и совны. Что-то тяжелее кожаных доспехов в Акдене носили лишь аристократы, а выделанную кожу изогнутое лезвие рассекает с лёгкостью. К тому же основной ударной силой майор собирался выступить сам.

Акдена тем временем погружалась в сумерки. На небо уже выплыли две луны — одна огромная, какой никогда не бывает на Земле, вторая чуть меньше земной. Обе жёлтые, испещрённые кратерами, да такими, что некоторые прекрасно различались невооружённым взглядом. А потом взойдёт третья, красная, и Эймер потребует жертвы.

Вульф собрал автомат, разложил приклад и воткнул магазин. Если повезёт, сестрам даже не придется доставать свои хлеборезки — маленький чёрный MP7 мог нашпиговать пулями цель в считанные секунды, наплевав на любую броню. Поразмыслив, майор прикрепил и глушитель — нечего честной народ пугать, да и в коридорах храма грохотать не стоит.