Ошибка выжившего
Шрифт:
Вульф медленно повернулся. В сенях стояла Рея — в том же окровавленном полотенце, с забрызганными кровью животом и руками. Пальцы её охватывали рукоять ножа, которым степнячка только что разделывала кролика. С лезвия медленно срывались тягучие алые капли.
— Б-б-б… — тетя Маша подалась назад, но тут очень некстати в спину ей упёрлись перила лестничной клетки.
— Чего хочет эта старушка? — недоуменно спросила Рея, и тут снизу раздались шаги.
— Хозяин! — донёсся голос Иллы, и Вульф увидел, как она поднимается по лестнице, топая берцами. В руке у девушки сверкал топор, а за спиной
Её прервал вопль тети Маши.
Следующие полчаса Вульф провёл отнюдь не так, как собирался. Для начала он попытался догнать тетю Машу, но соседка проявила невиданную прыть, за считанные секунды ускакав на свой четвёртый этаж и захлопнув дверь. Затем пришлось успокоить выглянувшего из квартиры напротив мужика, бывшего пожарного — степнячек майор затолкал в дом, чтобы не смущать людей. После этого, осмотрев повреждения, Вульф со вздохом дал добро на окончательную разделку кролика и заставил девушек отмыть пол, а заодно отмыться самим.
В довершение всего прибыла полиция, которую вызвала тетя Маша.
— Лейтенант Пётр Сумкин, — полицейский откозырял ему и словно случайно поправил кобуру с пистолетом. — Нам сообщили, что у вас произошло убийство.
— Сообщили… — проворчал Вульф, копаясь в нагрудном кармане рубашки. — Сумкин… Хоббит, что ли? На, — он сунул под нос лейтенанту голубой паспорт сотрудника ООН, который выдавался всем оперативникам Департамента. Пользоваться им вне миссий запрещалось, но Вульфа это мало заботило.
Лицо полицейского вытянулось — что это было такое, он хорошо знал.
— А… э… убийство? — выдавил лейтенант.
— Моя подруга готовила кролика, — пояснил Вульф. — Соседка заглянула, увидела её, с ножом и в крови. Много ли надо старой женщине, навоображать-то?
— Вы не будете возражать, если мы зайдём? — собеседник всё же взял себя в руки.
Вульф тяжело вздохнул.
— Да ради бога, — сказал он.
Полицейские прошли внутрь, не поленившись оглядеть все комнаты. Кровь, однако, уже исчезла, оружие вернулось на свои места, а одевшиеся в чёрную форму близняшки чинно сидели на диване, с любопытством разглядывая копов.
— Они иностранки, — заметил майор. — Ни слова по-русски.
Лейтенант кивнул. Проверить документы у близняшек он даже не попытался — впрочем, у обеих уже имелись удостоверения сотрудника R.C.D., как сокращалось в международном пространстве название Департамента. В этом плане канцелярия украинского отделения работала на удивление быстро.
— Что ж, — лейтенант махнул рукой молчавшему всё это время коллеге. — Всё в порядке. Хорошего дня.
Вульф закрыл за ним дверь.
— Кто это был, хозяин? — спросила Рея. Получив от Вульфа приказ сидеть и молчать, обе девушки выполнили его беспрекословно, но с уходом полицейских расслабились.
— Городская стража, — вполне честно ответил майор. — Ладно. Будем вас учить. Поведению в приличном обществе. А то стражники к нам зачастят.
VI
Следующие три недели прошли тяжело.
Как и обещал Вульф с того же дня он приступил к обучению подопечных. К его радости, те очень быстро поняли, зачем это нужно, и от учёбы не отлынивали, да и приказ хозяина
Первую неделю майор с помощью вызванной из Департамента симпатичной девушки-психолога вбивал сёстрам в головы правила поведения в общественных местах. Соображали близняшки хорошо, лишних вопросов не задавали, но стоило ситуации хоть немного отклониться от стандартной, и всё тут же летело в тартарары. Дважды тётя Маша вызывала полицию, жалуясь на соседа, и оба раза наряд с извинениями удалялся. Постепенно, однако, Вульфу всё же удалось заставить своё приобретение вести себя так, как надо — хотя бы в простых вещах. Не в последнюю очередь это была заслуга психолога.
Затем начались уроки русского языка, для которых пришлось выделить отдельного учителя — кроме степного наречия, девушки языков не знали. А кроме лингвистических упражнений, Вульфу пришло в голову обучить сестер обращению с огнестрельным оружием — и очень быстро он понял, что купил их на том аукционе совершенно не зря.
К концу третьей недели сестры выбивали десять из десяти беглым огнем на средних дистанциях, заставляя инструкторов пучить глаза от изумления. Обе степнячки словно родились с пистолетами в руках, и непривычная отдача австрийских «Глоков» их не смущала вовсе.
— Хорошее оружие, хозяин, — только и сказала Илла, расстреляв в мишень первый магазин.
Купленные майором совны оказались сделаны из легированной стали высшего качества, и двести монет за них, по словам брюссельских спецов, были ещё не самыми большими деньгами. Руны на клинках позволяли владельцу оружия проламывать магические щиты, руны на древках придавали оружию крепость и защищали от разрушительной магии. До абсолютного «пожирания», каким обладал Вульф, эта защита не доходила, но выжить владельцу при атаке какого-нибудь злобного колдуна позволяла вполне.
В конце концов Вульф даже свыкся с ними, и прогресс в обучении достиг невиданных успехов, но в этот момент грянул гром.
VII
Через час после тревожного звонка из Департамента Вульф уже стоял в комнате совещаний на минус первом этаже бывшего института. Здесь всё выглядело еще хуже, чем на верхних этажах. Больше всего оперативный отдел украинского R.C.D. походил на ГУЛАГ, каким его изображают в американских фильмах, то есть на унылую тюрьму. Комната для совещаний, впрочем, не так давно перенесла капитальный ремонт и сверкала новенькой мебелью, тщательно выглаженным дубовым паркетом и современной оргтехникой — это обычно тоже вызывало у иностранных коллег сильные эмоции. Впрочем, находившиеся сейчас в комнате люди, кроме разве что акденских близняшек, к контрастам Департамента давно привыкли.