Ошибки Г. К. Жукова (год 1942)

Свердлов Федор Давыдович

25 апреля генерал Белов, вновь предлагает Жукову план операции. В нем указывалось, что так как попытки прорваться через Варшавское шоссе в течение трех месяцев, не имели успеха, то не лучше ли прорыв совершить силами второго эшелона корпуса, который к тому времени состоял уже из трех дивизий. Белов предлагал усилить корпус артиллерией, танками и надежно прикрыть его действия с воздуха. Командование возложить на Осликовского. 50-й армии, закрепить прорыв и расширить его. В прорыв, кроме корпуса, Белов предлагал ввести еше одну армию. «Промедление, – писал Белов, – отдает инициативу в руки противника. Он может упредить нас наступлением». Кроме того, Белов просил указать «Ближайшие перспективы».

Ответ пришел 26 апреля, в нем говорилось:

«1. До 5.05.42 г. Болдин активных действий вести не будет.

2. Осликовскому эта задача не под силу.

3.

Ваша задача беречь 4-й корпус. 329-ю сд. Развертывать повсеместно партизанские отряды и срывать работу тыла противника. Усиление будет подано в мае месяце. Жуков, Хохлов, Голушкевич».

4-й ВДК был выведен из боя в район Мал. Мышенка. К концу апреля группа Белова перешла к активной обороне, нужны были средства заграждения. Значительно активизировались действия ее диверсионно-разведывательных групп в тылу и на коммуникациях противника. Дальнейшее же наступление партизанской дивизии Москалика было отбито танками и пехотой. К этому времени у Москалика уже имелось 4 танка, из них один КВ. а в группе – 5 танков (один KB и один Т-34).

В партизанском полку «Лазо» было 3 танка, но у них отсутствовало горючее. Кроме того, в группе появилась корпусная батарея тяжелых орудий и даже с тягачами.

Тем временем, из Вязьмы продолжали поступать данные о прибытии туда войск и техники. Враг явно что-то готовил, это настораживало.

30 апреля командующий фронтом ориентировал Белова:

«Основная задача корпуса и всех отрядов работать на дорогах не давая врагу совершать перевозки. Населенные пункты нас сейчас интересуют меньше. Жуков, Голушкевич».

Да, аппетит Жукова резко снизился, требования стали весьма скромными. Одновременно указывалось о производстве инженерных и оборонительных работ, а так же работы по сбору оружия, боеприпасов, мин, проволочного заграждения и прочих заграждений. Схемы инженерных сооружений дивизии должны были представить к 5 мая. Теперь повсеместно шли усиленные работы по совершенствованию обороны. Одновременно с выполнением боевых задач, войска вели работу по подписке на заем обороны. Воины группы войск Белова подписалась на 3.409.663 рубля (100% охвата), партизаны на 83.580 рублей. Огромную сумму внесло население занимаемой группой территории. Деньги собранные на заем обороны, были отправлены на «Большую землю» самолетами У-2.

В конце апреля противник вновь начал активничать в районе севернее Ельни и Дорогобужа, но атаки на обоих участках были отбиты. Кононенко получил данные, что оборонявшая район Семлево, Колодезное 23-я пехотная дивизия немцев, ждет смены 35-й пехотной дивизией, что в районе Издешково отмечается прибытие танков противника. В Ельне продолжает обороняться 221-я пехотная дивизия, в городе сосредоточено десять ее рот. Штаб дивизии расположен в Строгино (36 км юго-западнее Ельня).

В группе войск Белова создан резерв, что в создавшихся условиях было весьма сложно. Пока в него входил 6 гв. кавполк 2-й гв. кавдивизии под командованием майора Князева. Белов отдал специальный приказ об усилении охраны и обороны всех штабов, узлов связи и максимального усиления работы разведывательных и диверсионных групп. Штаб группы предполагал, что как только войдут в свои берега реки и подсохнут дороги, противник начнет активные действия. Теперь лишь оставалось установить: где, когда и какими силами он нанесет главный удар? В Вязьму продолжают прибывать эшелоны с войсками и теперь это направление особенно интересует Кононенко. 329-я стрелковая дивизия получает задачу вести разведку в тылу врага и все время держать его под наблюдением. 7 мая вдруг пошел снег и резко похолодало. Бои в районе Ельня продолжались вот уже 20 дней, но группировка противника там осталась прежней. Наши войска продолжали почти каждую неделю производить одну-две частные операции по улучшению позиций или захвату небольших населенных пунктов. Разведчики брали пленных на переднем крае и в тылу врага, уничтожали небольшие его гарнизоны, средства связи.

Но вот 9 мая ночью в штаб группы войск Белова на самолете прибывает начальник оперативного управления фронта генерал Голушкевич. С ним прибыли: новый начальник штаба группы полковник Заикин и генерал Калмыков. Он назначен фронтом заместителем к Белову. Генерал Калмыков прибыл со своим адъютантом лейтенантом А.И. Донченко. Они одеты по-московски: хромовые аккуратненькие сапожки, белые с черной опушкой, и очень красивые полушубки. Кононеко лишь качает головой: боже, боже как они там далеки от нашей реальной действительности! В 7.30 9.05. Голушкевич

сообщал начальнику штаба Западного фронта Соколовскому: «Прибыл к Белову. Возвращусь в ночь с 10 на 11 мая. Приступил к работе». В штаб группы войск к 8.00 11 мая вызываются все командиры соединений. Белов ориентирует их в общей обстановке и тех ближайших задачах, которые ставил перед группой фронт. Голушкевич привез особое задание. С большим опозданием, но командующий фронтом, кажется понял, что необходимо серьезно подумать о судьбе группы войск Белова и основательно подготовить прорыв на участке 50-й армии. Особо конфиденциально, генерал Белов был ориентирован, что прорыв 50-й армии начнется в первых числах июня. Конечно, сейчас трудно сказать, думал ли при этом Жуков о том, позволит ли противник занимать прежние позиции и то положение, которое группа занимала к моменту прибытия Голушкевича. Как разведчику, Кононенко казалось, что о противнике во фронте меньше всего думали, там вообще не любили считаться с возможными действиями врага, если такие его действия шли в разрез с желаниями Жукова.

Но Белов, очевидно, серьезно ставил вопрос о подготовке противником наступательной операции против группы, так как тут же самолетами начали поступать противотанковые средства (ПТ ружья, мины) и даже зенитные пулеметы и несколько легких 37 мм зенитных пушек. Вскоре штаб фронта предложил заменить и Кононенко как разведчика, на что генерал Белов ответил категорическим отказом. К этому времени Кононенко разгадал замысел врага и направления его возможных действий.

Все хорошо понимали, что удержание занимаемой территории является важнейшей, более – жизненной задачей. Первое важное направление было в районе Всходы. Здесь оборону занимал 6-й партизанский полк. Он располагался в первом эшелоне. Во втором был один полк 2-й гв. кавдивизии с ротой прибывших противотанковых ружей. Здесь же были установлены противотанковые минные поля и противопехотные заграждения, хотя их было не так уже много. В подвижном резерве находился 6 гв. кавполк, ему было придано несколько танков. Остальные танки располагались на узле дорог (в населенном пункте Волочек). К середине мая было восстановлено два KB, три Т-34 и одиннадцать Т-26. отсюда, из Волочка они могли действовать в любом направлении. Второе важное направление было между Вязьмой и Знаменкой. Здесь оборонялись 329-я стрелковая дивизия и полк партизан Жабо, который был гораздо сильнее дивизии и по численности и по вооружению. Он подчинялся 4-му воздушно-десантному корпусу. Для прикрытия этого направления командир десантного корпуса получил 36 противотанковых ружей. Все как будто было предусмотрено.

Тем временем противник все продолжал активничать в районе Ельни, здесь даже стали появляться, так называемые «казачьи украинские сотни», которые в первом же наступлении понесли значительные потери и быстро откатились в Ельню. Начались активные действия и в районе полка «Лазо». Противнику совсем не нравилось то, что между полком и 2-й партизанской дивизией слишком узкий перешеек. Здесь были отмечены действия 137-й перхотной дивизии противника, уже знакомой. Но главные силы врага были не здесь!

20 мая фронтом официально утверждается предложение Белова о переименовании партизанских отрядов в полки и дивизии. Такие меры стали настоятельно необходимы. Действиями партизан как и регулярными войсками руководил непосредственно штаб группы войск Белова.

21 мая отмечалось интенсивное передвижение пехоты противника из Вязьмы на юго-восток. Ночью на самолете прибыл генерал Галанин, который был назначен к Белову общим заместителем, а Калмыков утвержден просто заместителем, он кажется обижен, но напрасно, генерал Галанин более деятелен и эрудирован.

В разведывательной сводке № 0128 от 23.05. в выводах указывалось: «На южном участке фронта, в районе Ельня, Спас-Деменск, Баскаковка противник продолжал сосредотачивать пехоту и танки, предположительно для активных действий в направлении Всходы и далее вдоль железной дороги к станции Угра. Сосредоточение пехоты и танков в районе Знаменка -возможны для действий в направление Желанье, Великополье, Бельдюгино с дальнейшим выходом на ст. Угра с целью окружения полка Жабо и 4-го ВДК».

Но кто читал во фронте эту сводку? Конечно, Белов ждал наступления противника со дня на день и, как видно из последующих событий не ошибся в определении направления главного удара противника. Но как бы вы ни разгадали время, место действий врага и силы его группировки, как бы ни предупреждали войска, для них наступление врага всегда будет неожиданным, хотя бы в какой-то степени.