Ошибки, которые ты совершаешь
Шрифт:
толкается обратно, не давая мне даже секунды, чтобы привыкнуть.
Но так уж устроен Кейн. Он всегда был таким.
Он берет то, что хочет, и к черту последствия.
Еще одна причина, почему я удивлена, что мы не оказались в таком положении
раньше. Дьявол знает, как близко мы подходили к этому.
— Черт, Принцесса. Кто же знал, что будет так хорошо.
Его пальцы впиваются в мои бедра, когда он прижимает наши тела друг к другу, как
будто пытается
Мне больно в месте его хватки, и я уже знаю, что буду щеголять доказательствами
этой ошибки еще несколько дней.
Как раз то, что мне нужно. Напоминание, когда я буду трезва и в здравом уме.
Моя спина скользит по грязи, усугубляя беспорядок.
— Такая чертовски тугая, — выдыхает парень, но думаю, он больше говорит сам с
собой, чем с кем-либо еще.
Его глаза продолжают удерживать мои, когда мы двигаемся в унисон. Как будто Кейн
пытается заклеймить себя не только на моем теле, но и в моей душе.
Я кусаю щеки изнутри, чтобы не уверить его, что в этом нет необходимости. Он уже
много лет сидит у меня в голове. Всегда.
Вместе с моей семьей он был еще одной постоянной вещью в моей жизни. Я всегда
могла положиться на то, что он появится в самый неподходящий момент и превратит мою
жизнь в ад, напомнив мне, почему я так его ненавижу.
Если он не дразнил меня в классе за то, что я зануда, то распускал слухи о том, что
фригидна, а когда это не срабатывало, выдвинул версию «Скарлетт — шлюха».
Ничего из этого не срабатывало. Ладно, да. Я просто не позволяла кому-то это
увидеть.
Совсем другое дело переживать все заново одной в своей спальне. Но я была молода, наивна и легко попадалась на его игру.
Теперь я старше. Мудрее.
Достаточно сильная, чтобы сразиться с Кейном гребаным Леджендом и победить.
— О, черт, — кричу я, мои мысли улетучиваются, когда он наклоняется надо мной, меняя угол.
Его предплечье приземляется в грязь рядом с моей головой, грязная вода ударяет по
моему лицу, когда он опускает губы к моим.
— Ты хоть представляешь, как долго я представлял себе, на что это может быть
похоже?
Я держу рот на замке. Главным образом потому, что знаю, что мой ответ будет:
«Столько же, сколько и я», а я не могу позволить ему думать, что он занимал мои мысли на
протяжении многих лет.
Он плохой мальчик. Тот самый, от которого матери предупреждают своих дочерей
держаться подальше.
Но я как мотылек лечу на его пламя, и черт с ним, если сгорю.
Его губы захватывают мои в жестоком, кровоточащем поцелуе.
Я хочу
разжигает во мне, но с каждой секундой чувствую, что все больше и больше поддаюсь его
чарам.
Кейн сосет мой язык, когда его пальцы сжимаются вокруг моего горла, большой палец
нежно ласкает место, где бьется мой пульс, и я на мгновение задаюсь вопросом, осознает
ли он это легкое движение, когда каждое его прикосновение было таким грубым.
Не могу сдержать стон удовольствия, который вырывается из моего горла, когда Кейн
подражает моим предыдущим действиям и прикусывает нижнюю губу.
Боль от укуса пронзает меня до самой сердцевины, посылая в опасную близость к
падению через край, прежде чем вкус меди заполняет мой рот.
— Я могу отдать гораздо больше, чем получаю, Принцесса. Тебе не победить.
Подняв руки, я впервые прикасаюсь к нему, проскальзываю ладонями под рубашку, впиваюсь ногтями в тугую кожу его спины и царапаю.
Его глаза закатываются от удовольствия.
— Чееерт.
Его толчки становятся все более и более беспорядочными, поцелуй более грязным, а
прикосновения еще более взрывными.
Холодная дождевая вода стучит по моей обнаженной коже, спасая меня от
воспламенения, когда Кейн отпускает свою хватку на моем горле, скользит рукой вниз
между нами и щиплет мой клитор, вызывая крик от смеси боли и желания.
Теперь я могу дышать свободно, без его карающей хватки, и жадно хватаю воздух.
Прикусываю язык, когда мой оргазм начинает нарастать, не желая доставить ему
удовольствия, выкрикивая его имя, но в то же время отчаянно пытаюсь закрепить в своем
сознании, что это он, я с ним, что Кейн тот, кто заставляет меня чувствовать себя так
хорошо.
Все в нем неправильно. Всё.
И то, что я сейчас скольжу в грязной луже, промокнув до костей — это только один
из показателей.
Но сейчас мне все равно.
Мне все это безразлично, кроме того, что он может мне дать.
Я буду беспокоиться о тяжести своей ошибки и утону в сожалениях завтра, когда
водка исчезнет из моего организма, и все, что у меня останется, это воспоминания и синяки
на моем теле.
— Ты. Запомнишь. Это, — рявкает Кейн при каждом толчке. И его движения, и слова
заставляют меня взлететь еще выше.
— Давай, Скарлетт. Отдай мне все. — Он садится и сильно щиплет мой клитор еще
раз, и я теряю контроль, падая через край, не заботясь о том, где я в конечном счете