Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

Анфимова Анастасия Владимировна

— Хочешь принести жертву богине-покровительнице?

— Да, господин и муж, — смиренно поклонилась Анукрис. — Нам сейчас очень нужна помощь богов.

— Если тебя узнают, могут побить, — предупредил Небраа, сощурив и без того заплывшие глазки.

— Анук скроет меня от злых глаз.

Супруг помялся, почесал брюшко, звонко испортил воздух, и только после этого согласился.

— Но возьми с собой кого-нибудь из слуг.

— Если ты не возражаешь, меня будет сопровождать Мерисид, — тоном примерной

жены сказала Анукрис.

Бывшая танцовщица пользовалась полным доверием господина. Небраа важно кивнул и вновь устроился на лежанке, устало смежив веки.

Анукрис скинула платье и буст, надела юбку, взяла самый непритязательный из своих париков, чуть прикрыла грудь простеньким ожерельем из стеклянных бус и впервые со дня убийства Нефернут вышла за ворота.

Некоторые из прохожих провожали молодую женщину заинтересованными взглядами. Но никто не признал в ней Анукрис, супругу Небраа, не обозвал чужачкой или помощницей колдуна.

Купив у бродячего торговца двух голубей, женщины долго пробирались по узким улочкам мимо высоких глиняных заборов, пока не оказались у входа в маленьких пыльный дворик, где им навстречу попалась пожилая женщина с большой бородавкой на лбу и печальными глазами. Больше там никого не было.

Сполоснув руки и лица в каменной бадье, криво торчавшей из утоптанной земли, Мерисид и Анукрис вошли в низкий маленький храм.

Пожилая, сгорбленная жрица в залатанной рубахе с грустью перебирала разложенные на алтаре убогие приношения: кусок лепешки, три финика, пучок вялого лука-порея. С благодарностью приняв голубей, она тут же затянула противным, дребезжащим голосом гимн Анук — богине влаги на полях.

Молодая госпожа молила о спасении Алекса, Тусета, о наказании виновных в убийстве Нефернут и клевете на старого жреца. О чем просила служанка неизвестно, но Анукрис несколько раз ловила на себе её странные взгляды.

Прозвучали последние слова, жрица поклонилась женщинам и скрылась во внутренних покоях храма.

А те вышли и укрылись от палящей жары под каменным навесом. Мерисид оглядела просторный двор и, наклонившись к уху госпожи, тихо сказала:

— Мы с Алексом думаем, что Тусету мстят гедане.

— Что? — в испуге отшатнулась Анукрис.

— Ты разве не знала, что он когда-то служил у грозного Мосайха?

Как и любая жительница Абидоса, молодая женщина слышала это имя.

— Тусет тогда был писцом и записывал то, что люди говорили под пытками!

Глаза Анукрис поползли на лоб, рот открылся, а по спине пробежали холодные мурашки.

— А ты знаешь, где его держат? — прервала она служанку.

Та недовольно поджала губы и покачала головой.

Через секунду и её взгляд остекленел, а рот превратился в кружочек.

— Это точно гедане! Только они могли придумать такое издевательство.

— Вы

с Алексом ошибаетесь, — вздохнула Анукрис. — Нет никаких гедан. Это сказка, чтобы пугать непослушных детей.

— Так уж и сказка! — горячо зашептала Мерисид. — А дети по деревням тоже нет-нет да пропадают? И сколько людей умерло так вот: ни с того, ни с сего? Брат сепаха три года назад не успел сесть на отцовское место, через месяц умер! Когда бальзамировщики вскрыли тело, внутри все оказалось, словно проказой изъедено!

Молодая женщина с испугом посмотрела на служанку.

Во взгляде Мерисид ясно читался страх.

— Ты много не знаешь, госпожа. Алекс говорит, что они убьют не только самого Тусета, но всех его близких. А у него остались только Небраа и ты.

— Что же делать?

Служанка наклонилась еще ниже и еле слышным шепотом рассказала, что они с Алексом придумали.

— И ты сделаешь это ради меня? — дрогнувшим голосом спросила Анукрис.

— Да, госпожа! — с чувством ответила Мерисид. — Вы моя семья! У меня нет никого ближе тебя и господина Небраа.

— Спасибо тебе! — не в силах справиться с переполнявшим её чувством, молодая женщина крепко обняла служанку и не удержалась от слез. — Я обещаю, что у тебя будет достойная гробница, даже если мне придется продать все драгоценности!

— Благодарю тебя, госпожа, — всхлипывая, и поглаживая её по спине, сказала Мерисид. — Но только мне одной не справиться.

— Я сделаю все, что ты попросишь!

С удовольствием поплакав, они покинули гостеприимный дворик храма Анук. Из двери им вслед смотрела старая жрица и улыбалась, вспоминая что-то хорошее.

Вечером Анукрис напомнила супругу, что именно он сейчас является наследником брата и хозяином его дома. Небраа едва не подавился, так что Самхии пришлось пару раз гулко стукнуть по жирной спине господина.

Прокашлявшись и вытирая слезы, младший писец сказал:

— Кому он теперь нужен? Кто его купит?

— Сейчас никто, — согласилась жена и рассудительно добавила. — Но рано или поздно все забудется. И тогда его можно будет отдать за хорошую цену.

Небраа с интересом взглянул на неё, разломил жареную рыбину и протянул половину.

— Спасибо, — поблагодарила Анукрис и предложила. — Может, тебе все же выяснить, что будет дальше с домом Тусета? Место хорошее, сад, водоем…

Супруг рассержено засопел.

— Ну, если ты такой богатый, что можешь домами разбрасываться, — Анукрис дернула плечом и пододвинула к себе плошку с кашей.

— Дура, — покачал головой супруг. — Мне нельзя привлекать к себе внимание.

Он отсосал косточку, поковырял в зубах, отломил еще кусок.

— Тусет совершил ужасное преступление, и тень вины лежит на всех нас.