Оскал Фортуны. Трилогия
Шрифт:
– Это хорошо. У меня же нет никого кроме вас.
Айри хотела напомнить о сестре, но вовремя прикусила язык и стала рассказывать о посещении гадальщика. Узнав, что Алекс забрал с собой жертвенных животных, лекарь тихо рассмеялся.
– У него все шутки такие.
Но, узнав дату свадьбы, сразу стал серьезен.
– Надо торопиться. Когда ты пойдешь со мной во Дворец Ста?
– Перед этим вам надо увидеться с Алексом и все обговорить, - извиняясь, сказала девушка.
–
– Он ушел на невольничий рынок, и неизвестно, когда вернется, - напомнила Айри.
– Хорошо, я приду завтра, - покладисто согласился евнух.
– Завтра утром Алекс должен быть у наместника.
– Тогда завтра вечером жду вас у себя!
– не допускающим возражения тоном проговорил лекарь.
– Я ему передам,- пообещала Айри и поинтересовалась.
– А у тебя что нового?
– Вчера приходили звать к Ариллаху из Локина.
– Он тоже заболел?
– Нет. Его помощник Прикл сказал, что посол слышал о моем выдающемся искусстве и хочет встретиться перед возвращением на родину, - гордо заявил Гернос.
– Теперь о тебе будут знать даже в Либрии, - восхищенно покачала головой девушка.
– Когда он тебя ждет?
– Послезавтра, - ответил евнух, связывая кончики бинта.
Алекс появился только ближе к полудню и ввел в лавку низенькую полную женщину в коротком грязном хитоне. На шее у неё висела простая деревянная табличка с выжженными либрийскими буквами: "Собственность Алекса Дрейка", а чуть ниже адрес.
– Это Венса, а это твоя госпожа.
– Здравствуйте, госпожа, - поклонившись, тихо сказала невольница.
Айри окинула её ревнивым взглядом. Маленькие руки с грязными ногтями, землистая кожа, неровно подрезанные волосы с налетом седины, поникшая голова.
– Посмотри на меня!
Рабыня подняла взгляд. Девушке еще не приходилось видеть таких пустых глаз с застывшим ожиданием ужаса и боли.
– Ей надо новую одежду, - пробормотала она.
– Лучше своди её в баню, - предложил Алекс.
– Она тебе поможет, а заодно и сама вымоется.
Подумав, Айри согласилась. Прихватив корзину, они с рабыней направились в мыльню Кверта. По дороге девушка расспрашивала Венсу о её жизни. Та не знала ни своих родителей, ни родины. Всю жизнь проведя в Нидосе, она переходила от одного хозяина к другому. Последний владел парусной мастерской, где кроме всего прочего шили одежду для матросов. Но теперь он умер, и наследники продали мастерскую вместе с рабами. Женщина коротко отвечала почтительным, бесцветным голосом, как и положено невольнице, не задавая вопросов. Самый забитый слуга в Келлуане вел себя гораздо свободнее. Разочарованная Айри поняла,
В полумраке раздевалки девушка разглядела следы от ударов плетью на спине, дряблый живот и похожие на следы от укусов шрамы на груди. Но когда рабыня вымылась, девушка обратила внимание на её полные, стройные ноги, мягкую округлость фигуры и пушистые волосы. Практичная Айри не видела ничего плохого в том, чтобы господин время от времени удостаивал незамужнюю служанку своим вниманием. Но все-таки она почувствовала какое-то раздражение от этой мысли. Девушке показалось неприятным сознание того, что ей придется делить Алекса с другой женщиной, пусть даже их рабыней. Он то у неё один!
Настроение испортилось, и Айри не стала долго задерживаться в мыльне. Сделав необходимые покупки, она заспешила в лавку. Уже подходя к широко распахнутым воротам, девушка услышала незнакомый женский голос.
За столом сидел Алекс и что-то говорил девице в темно-зеленом радланском платье и наброшенной на плечи тонкой, как паутина, накидке.
Рядом, глядя на неё сияющими глазами, расположился на табурете Мерк Корнелл Апер. У входа стоял, скрестив руки на груди, его раб Мордсин и незнакомая полная рабыня.
Услышав шум, Алекс поднял голову.
– Как вы быстро.
Потом добавил, обращаясь к собеседнице:
– Это моя невеста Айри и наша новая служанка.
Девица обернулась. Красивое, холодное лицо, уложенные в сложную прическу светло-русые волосы и ожерелье из изумрудов.
– Ирдия - дочь Сакса Густоборода, - представил её юноша.
– И моя невеста!
– с глупой улыбкой добавил сын советника.
– Здравствуй, - чуть кивнула та и обернулась к Алексу.
– Я не понимаю, зачем обозначать то, чего нет? Это глупая и никому не нужная цифра.
– Наоборот!
– возразил собеседник.
– Без ноля была бы невозможна вся система счета. Смотри.
Он что-то быстро нарисовал на вощеной дощечке.
– Это десять в радланском написании. Один знак, это двадцать - уже два. Это тридцать - три, и так до сотни. А вот это десять, как придумал Тусет. Два знака...
– Вместо одного!
– ядовито усмехнулась Ирдия.
– Да, но и тридцать тоже два знака, и сорок, и девяносто девять. Только с сотни пишется уже три знака.
Догадавшись, что речь идет о математике или еще каких-то мудреных вещах, которые её совершенно не интересовали, Айри прошла за прилавок. Здесь на полках, освободившихся после ухода Герноса, они держали свои запасы.
– Значит, эта цифра "ноль" служит для обозначения новой ступени или разряда?
– спросила Ирдия.