Оскал фортуны
Шрифт:
– Да как раз в этом ничего странного нет. – Виктор приставил лист бумаги к столу и стал наглядно показывать: – Представьте, что вот это Первый Щит. Он отламывается от материка, а потом продолжает постепенно, но неравномерно проседать в середину. Все это длится миллионы лет, и никакой человеческой жизни не хватит, чтобы заметить эти изменения собственными глазами.
– Может, и так случается, тут нам спорить не стоит, – согласился Фериоль. – Но зато у нас в монастыре есть одна древняя рукопись, в которой утверждается, что данный пролив тысячу лет назад был как раз по уровню нижнего обрыва, вода в нем была
– Хотел бы я посмотреть на эту инструкцию – признался Менгарец. – Но, с другой стороны, и это не отрицает сказанного мной прежде. Суша могла просесть как раз в период тысячелетней давности, а течение прекратиться по десятку других геологических причин. Но зато это дает намек на то, что какие-то вредные вещества, очевидно, перестали уноситься из этих мест мощным течением. Конечно, и соленая вода – не благо, но пусть уже была бы она, чем вот такая пресная и малопригодная для питья.
– Так что, нам продолжать замеры глубин?
– Конечно! В идеале не помешает и все дно Мирового океана измерить, а потом нанести на карту.
– Да как такое возможно? – удивился Тернадин.
– Все можно, уважаемые, все. Но не сразу.
Затем пришелец посмотрел в сторону берега и с большим сожалением признался:
– Здесь еще много чего следует сделать. В том числе и точную геодезическую маркировку всей местности и всего побережья.
– Для чего?
– А вот мы собрались строить порт-крепость на самом берегу. Но вдруг берег в том месте еле держится? При первом же землетрясении участок с постройками возьмет да и отвалится в пролив. Что тогда будет?
– Так ведь еще ни разу при землетрясениях ничего не отваливалось.
– Пока! А завтра? И почему вы уверены, что не отваливалось? – Виктор интенсивно жестикулировал. – И это у нас! А в других местах? Ведь никто ничего не знает. Народы разобщены, история как таковая уничтожена… Может, берега регулярно обваливаются? Может, как раз поэтому и существует в империи запрет о приближении к проливам?
Оба старца в ответ лишь переглянулись и пожали плечами. Но так как работы было непочатый край, не стали больше надоедать вопросами, а поспешили к своим приборам и приспособлениям на носу корвета.
Тогда как Менгарец бросил взгляд на уже возвращающиеся шлюпки и решил отправиться к своим помощникам, которые начали сегодня устанавливать пушки у бортов. Но не успел он сделать и нескольких шагов, как раздались крики марсового и еще нескольких матросов:
– Тревога! Атака из воды на шлюпки! Тревога!
– Смотри! Какие-то рыбины перевернули шлюпку!
– И вторую тоже!
– Люди за бортом!
– Готовить гарпуны и веревки со спасательными щитами! – заревел своим голосищем боцман. – Приготовить к спуску капитанский баркас!
От барахтающихся на поверхности шести матросов и двух офицеров осталось только три человека. А через несколько мгновений и они скрылись в окровавленных волнах с криками предсмертного, дикого ужаса.
Глава 11
ПЕРВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
На какой-то момент всех свидетелей ужасной
А вот здесь на ум сразу приходили недавно замеченные им с высоты тени. Но самый неожиданный шок свалился не из-за появления страшных хищников и не из-за гибели шестерых людей, как это ни кощунственно. А только от одного воспоминания, что совсем недавно здесь же, совершенно не подозревая о смертельной опасности, проплывала Розалия, Виктора парализовало обволакивающим страхом. Услужливое воображение дорисовало женскую голову среди волн и ударило по ушам истошным женским криком. А он вот точно так бы, как сейчас, стоял на месте и ничего не мог сделать для той, что совсем недавно совершила величайший подвиг, спасая его. Да и дело не только в подвиге… Иначе бы не накрыло таким всеобъемлющим страхом…
Продолжали орать матросы, бросая на воду теперь совершенно бесполезные щиты и веревки. Их перекрывал рев боцмана и резкие команды в рупор капитана. При всей бестолковости и массе лишних движений недостаточно обученного экипажа, самый огромный бот опустили на воду сравнительно быстро. Как раз в этот момент старцы оказались рядом с Виктором и во второй раз за сегодня тронули за локоть.
– Господин Менгарец, советуем намазать наконечники гарпунов смертельным ядом. – Они указывали на пару опытных гарпунеров, которые в верховьях реки Хаваси славились своим умением добывать крупную рыбу. Сейчас оба воина готовились со своим снаряжением опуститься в бот.
– А если они сами оцарапаются остриями гарпунов? – стал приходить в себя Виктор. – Или ранят других матросов?
– У нас есть отличное противоядие. Успеем применить!
– Где яд? – Тут же в руку монаха легла посудина из обожженной глины. – Эй! Стоять! – крикнул он и, когда все замерли, подскочил к гарпунерам. Быстро выхватил у них увесистые гарпуны и окунул наконечники в густую, маслянистую жидкость. Приговаривая при этом: – Хоть для людей это и неопасно, постарайтесь себя не повредить. Если неизвестные рыбы опять нападут, просто травите их, не жалея снаряжения.
– Поняли, ваша святость. – Кажется, подобная помощь со стороны великого человека охотников за крупной рыбой лишь воодушевила. – Пусть только эти твари покажутся!
Само собой, что все надеялись на внушительную массу командирского бота. Вряд ли неизвестные морские хищники смогли бы перевернуть такую тяжеленную и уверенно сидящую в воде лодку. Но все равно, за аварийной командой члены экипажа наблюдали с особенным вниманием. В том числе и с соседних яхт и корветов, откуда могли хоть что-то увидеть и понять в поднявшейся суматохе.