Осколки будущего
Шрифт:
О, это отличный довод!
– И я ведь выключила звук, – добавила Тина.
Аня промямлила что-то, не способная объяснять сейчас невозможность здорового отдыха под аккомпанемент клавиатуры.
Почему так плохо-то? Вчера она ничего такого не делала. В школе было только два урока, всё остальное время посвятили поздравлению мальчиков с наступающим двадцать третьим февраля. Да, после она выпила за гаражами пару стаканчиков шампанского с одноклассниками. Но потом ещё весь вечер играла с Соней, ибо решила стать хорошей сестрой. Сначала читала сказки, затем они потрошили Подводный мир, благостно пожертвованный
Аня скосила глаза на пол – так и есть: всё в рыбках, русалочках и мелкой нарезанной ерунде. Никто не потрудился прибраться. Аня тоже не может: она сейчас умрёт по какой-то непонятной причине. Кажется, от обезвоживания.
Треть бутылки шампанского не могла вызвать такой эффект!
Мученица попыталась встать, но ныне она была живым воплощением Стёпы Лиходеева 53 , на похмельных мытарствах которого вчера прервала чтение Тине своей любимой книги.
Что же это такое?
53
Стёпа Лиходеев – персонаж романа «Мастер и Маргарита», появляется в сюжете в состоянии тяжелейшего похмелья, красочно и ярко описанного.
В любом случае нужно сползать за жидкостью – иначе не избежать летального исхода.
Аня сволокла закутанные в одеяло ноги, свесила их с кровати. Тяжёлые, будто глыба. Веки налиты свинцом, кожа какая-то обветренная, заскорузлая, словно стала покрываться коркой. Аня сглотнула пересохшим ртом. Перемёрзла вчера на улице?
Исцеляющее кольцо Ханны ведь помогает от ангины? Позовите её срочно! Но сначала пить…
Аня неверной рукой стянула одеяло в сторону и онемела, уставившись на свои колени. Впрочем, если бы она увидела их, ничего страшного не случилось бы. Простуду даже и без Ханны вылечить можно. С шизофренией посложнее.
Ибо коленей-то как раз не было. Вместо них имелся хвост. Рыбий хвост. Её нижние конечности превратились в серебристо-зелёный чешуйчатый хвост. Огромный, с двумя широкими полупрозрачными плавниками на конце. Через них просвечивался ковёр и бумажные русалочки Подводного мира.
– Ой, – только и вышло промямлить на первых порах.
На какое-то время Аня оторопела, уставившись на эту неожиданность.
На ощупь хвост оказался шершавым. Проводить по нему неприятно: изнемогающая без влаги чешуя причиняет боль. Она попыталась оттянуть край кожи, где ниже живота стартовала анатомическая аномалия. Дохлый номер: всё приросло намертво.
– Х… Э… А… Ч… Я, – выразила свои чувства новоиспечённая амфибия.
– Что? – спросила Тина из-за стенки. – У тебя рожки выросли?
Аня вздрогнула и резко дотронулась до макушки – рожек, к счастью, не обнаружилось. Но и без них достаточно вполне! Всё кругом плыло.
Потом почему-то накатил приступ веселья. Она откинулась на спину и подняла хвост над собой. Он был громоздкий и очень тяжёлый.
– Зелёненький какой, – захихикала Аня. – А где мои ноги?
– Ну что там?
Недовольная
– Что это? – просипела она севшим голосом.
– Мне плохо.
– Что это? – с обвиняющими нотками повторила Тина, вставая со стула и указуя на проблему перстом.
– Ха-ха!
– Надо позвать воинов, нет, сначала найти Селену… и Салли… и… закрой это, Анжела ведь ещё не уехала!
– Я сейчас умру, – сообщила в ответ Аня и потеряла сознание.
Очнулась она оттого, что кто-то вылил в лицо стакан воды. Приоткрыла глаза. Вокруг стояли все её друзья-воины. И выглядели они рассерженно-озадаченными. От хлорированной жидкости по коже расползался зуд.
– Что вы здесь делаете? – слабо полюбопытствовала Аня и тут заметила нефритовое безобразие, покоящееся на одеяле, после чего непечатно выругалась. – Мне плохо.
– Откуда ты сие взяла, ma cher 54 ? – деловито поинтересовалась Маргарет.
– Давайте восстанавливать факты, – беспомощно предложила Тина. Она выглядела растерянно. – Ты ничего не… Так не бывает.
Аня помахала хвостом из стороны в сторону. Это лёгкое проявление иронии – максимум, на который она оказалась способна.
54
Моя дорогая (франц.).
– Ладно, бывает, – признала очевидное будущая дочь. – Но это уму непостижимо!
– Это не может быть просто так, – взволнованно сказала Натали, проводя руками над чешуёй, но не касаясь её.
– Да, это знак небес, – прошептала Аня. Сейчас как никогда люди вокруг поголовно казались идиотами. – А то, что я буду императрицей острова, это не может ли означать, что я им правлю из океана? – вдруг озарило принцессу Авелилона.
– Нет, Ваше Величество, – скривилась Тутэлла. – Я не помню, но… это ведь случится нескоро.
– Мне понадобится много времени для адаптации. Вот почему я прожила пятьсот лет! – продолжала Аня со внезапной паникой, которая даже ненадолго поборола дурноту. – Русалки ведь того… много живут. Сейчас хвост вырастет и у Ники…
– Во имя Милитты, принцесса, прекратите нести чушь! – возмутилась Жаклин. А суженый позеленел в тон своему напророченному приобретению. Выглядел он совершенно обескураженным.
– Должно быть нормальное объяснение, – вторила Тутэлла.
«Пожалуй, только изолированный от действительности человек может искать такому нормальное объяснение», – подумала Аня.
– А если… вы что-то… съели, Ваше Величество? – спросила Селена. Сидящая рядом с ней на пододеяльнике Салли молчала, вперив в хвост своей подопечной застывший и полный отчаяния взгляд.
– Конечно, она что-то съела, – сердито буркнула всегда немного раздражённая Жаклин. – От этого у неё срослись ноги!
– Она вечером ела то, что и все, – припомнила Тина. И опасливо обозрела свои конечности.
– Все! – Аня вдавила неприятность в матрас и подскочила. – Где все? Вы столпились в моей комнате! Где мама, бабушка, Соня, Стас?