Осколки любви

Гераскина Екатерина

Раздрай в душе сменился рабочим настроем.

Перед дверью палаты моего пациента стояли двое громил, и только один выделялся — он был хотя бы в сером костюме, а ещё там был наш главврач.

— Вот, это наш лучший хирург-целитель.

Я кивнула и, судя по тому, как главврач посторонился и освободил мне путь к палате, именно там я и нужна была.

Вообще общаться с пациентами и родственниками — это не моя задача.

Я вошла в палату и как раз вовремя. Две медсестры нашего отделения стояли у стены. А мой пациент, который, на минуточку,

чуть не скончался на моём операционном столе, сел и, лишь поморщившись, начал вытаскивать иглу из вены.

— Что вы делаете? Немедленно прекратите!

Я перехватила его руку и отвела её. Он поднял на меня глаза — тёмные провалы, утягивающие, как бездна. В них было столько животной силы и власти, что мурашки побежали по телу.

Так всегда было, когда сила разливалась в воздухе.

Породистое лицо, сведённые к переносице брови, глубокая складка между ними. Широкий лоб, квадратный подбородок. В вырезе больничной рубашки виднелась часть татуировки — что-то на незнакомом мне языке.

Я смотрела на него и чувствовала его зверя, подступившего слишком близко к поверхности. Тот изучал меня.

А потом холодный и властный голос заставил меня замереть от недоумения.

— Отойди.

Я нахмурилась.

— И не подумаю. Вам нельзя вытаскивать из вены иглу. И вообще, вы должны лежать.

— Ты кто такая?

— Я та, кто вас с того света вытащила, — сложила руки на груди. Тон, с которым дракон говорил со мной, взбесил. У меня и так выдались чертовски тяжёлые сутки.

— Я дракон, так что могла не напрягаться.

— Серьёзно? Драконы тоже не бессмертны.

— Судя по тому, что я уже на ногах и всё в порядке, то травма была пустяковая.

— Пустяковая? — повторила я, вскинув бровь. — Вы не покинете эту больницу.

— Хм, — дракон, похоже, не хотел слушать мои слова. Он всё же выдернул иглу, затем встал и размял мощную бычью шею, повёл плечами.

Я впервые пожалела, что влила в пациента столько магии. Так бы он ещё полежал и понял, насколько серьёзно был ранен и в шаге от смерти.

Пока я думала, как уложить его обратно в кровать, тот тихо, но не менее властно произнёс в пустоту:

— Айз.

И немедленно открылась дверь, и в палату вошёл тот самый дракон в сером костюме.

— Заплати докторше. И в какую дыру ты меня привёз? — он оглядел старый ремонт госпиталя и металлическую кровать. На самом деле это была одна из лучших палат в больнице. Обшарпанные стены и отваливающаяся штукатурка уже никого не волновали.

— Что вы себе позволяете? — возмутилась я. — Это моя работа, и мне за неё платят.

Но дракон больше не смотрел на меня. Он снял больничную рубашку и бросил её на пол.

На боку еще была повязка. А бедро и вовсе уже не перевязано, там лишь был бледно-розовый след.

Тот самый Айз передал вешалку с костюм. Я отвернулась. Пялиться на голого дракона было неприлично, хотя там действительно было на что посмотреть.

Кубики пресса, литые пластины грудных мышц, дорожка

черных волос, уходящих в больничные низко сидящие штаны.

В мой карман опустилась стопка купюр.

Я повернулась обратно, вытащила деньги и бросила их в грудь Айза. Развернулась, чтобы выйти, да только услышала:

— Честная. Принципиальная. Красивая. Интересно.

Глава 5

Отчего-то мне это послышалось угрозой.

Только этого мне не хватало — влипнуть в новую неприятность.

Я вышла из палаты, чувствуя, как напряжение не отпускает. Главврача уже не было в коридоре, и я направилась к нему в кабинет. Постучалась, вошла и увидела, как пожилой мужчина нервно вытирал лоб от пота. Он выглядел уставшим и растерянным, словно этот день выжал из него все силы.

— Господин Тарн, — начала я, стараясь говорить спокойно, но голос всё равно дрожал от гнева, — я не могу дать официального разрешения на то, чтобы мой пациент покинул стены госпиталя. Это может быть опасно. В конце концов, вы ведь в курсе, какие у него были травмы.

— В курсе, — поморщился пожилой седовласый, слегка полный мужчина. Он вытер платком короткую шею и снова посмотрел на меня усталыми глазами. — Только боюсь, нашего мнения тут не спросят.

Я нахмурилась. Эта ситуация злила меня всё больше.

— Но ему может стать плохо в дороге. Куда он собрался? — спросила я, чувствуя, как гнев нарастает.

Тарн развёл руками, избегая смотреть мне в глаза.

— Лучше давай забудем об этом. Герцог подписал бумагу о том, что берёт на себя всю ответственность, — проговорил он тихо, словно ему самому было неприятно произносить эти слова.

— Герцог? — переспросила я, осознавая, что ничего не знала о своём пациенте и скривилась. — Берёт он ответственность. А когда у него откроется внутреннее кровотечение, что он будет делать, а? Куда засунет свою ответственность, м! — я нависла над столом главврача. — Вам же тоже прекрасно известно, что его ранения были серьёзными, и никто не знает, как он выдержит дорогу!

Тарн поднял на меня уставший взгляд и тяжело вздохнул.

— Присаживайся, Лираэль. Хочешь, налью тебе кофе? — попытался он успокоить меня, указывая на кресло напротив.

Я сжала зубы, пытаясь сдержаться, но всё равно резко покачала головой.

— Нет, не нужно. И зачем вы вызывали меня? — спросила я, не желая отвлекаться на мелочи. Моё терпение подходило к концу.

— Я хочу, чтобы ты написала подробный отчёт и передала его, — спокойно сказал Тарн.

— Но… зачем ему это? — спросила я, недоумевая. — Зачем герцогу отчёт о его состоянии? Разве не он сам был уверен, что с ним всё в порядке?

— Для столичных лекарей. Они будут вести его.

Я вздохнула, скрипя зубами. Я знала, как в столице относятся к таким случаям. Впрочем не мне считать, как и не мне экономить чужие золотые. Хочет идти в элитную больницу — туда ему дорога.