Осколки Минувшего
Шрифт:
«Брат, иногда лучше молчать, чем говорить. Ты так всю рыбу распугаешь». — Предостерег его первый. — «Будь осторожнее в речах, какие переговоры».
«Прости, я не хотел». — Вилмер замолчал.
— Как поживаешь, Роб? — Спасать ситуацию от затянувшегося неловкого молчания довелось Фэллону. — Тебе уже дали повышение?
— Хозяйство, дом, дел невпроворот. — Роб только отмахнулся. — Холода на носу, надо успеть продать птицу, этот год к тому же выдался богатым на урожай. На всю зиму хватит, еще и останется. А что до службы, не очень хочется командовать, одна морока… Мне и дома хватает забот. Я мечтаю об отдыхе.
Кайлер на мгновение задумался
«Крайне сомневаюсь, но надежда есть». — Ответил Фэллон. — «Попробуем, ведь дело еще не закончено, а последователи старого маразматика — живы».
«Надежда умирает последней». — Заметил Вилмер, попутно угощаясь вином.
— Жизнь в деревне — не легкая. Никогда бы не смог жить вдали от города. — Кайлер пожал плечами. — Вот чего, наверное, никогда не пойму.
— Ты просто не пробовал. — Ответил Роб. — Городская суета утомляет, даже такого небольшого города, как Петрозаводск. Что уж говорить о Петербурге или Москве.
— Почему же, я родился и вырос в городке Лич Лейк в Миннесоте. — Невозмутимо возразил Кайлер. — Никогда бы те хотел вновь оказаться там. Все мое детство было сплошным кошмаром, который только может присниться. Ни нормальных условий, ни транспорта, да и вообще — сплошная скукота.
Роб посмотрел на Кайлера, улавливая грустный тон в его словах. Он осознал, что каждый человек имеет свою собственную историю и опыт, которые могут оказывать влияние на их восприятие определенного места.
— Не скучаешь по семье? — Парировал Роб.
— Нет. — Кардинал несколько нахмурился. — Все, кого я знал, моя семья, друзья: все уже мертвы много лет назад. Ты знаешь, сколько мне лет?
— Больше двух сотен? Значит, ты относительно недавно в клане?
— Да, ты абсолютно прав, мне третий век, и как огурчик, однако же, я не мог продлить жизнь никому из тех, кто мне был близок. Когда я заполучил силу ану, осознав свою истинную природу чистокровного, мои родители и друзья уже были мертвы. Не думай, я не всегда был молодым и красивым, это все сила ану. Это она возродила молодость в довольно преклонном возрасте, сделав меня почти бессмертным. И теперь моя семья здесь — рядом с тобой. Это наш клан. — Кайлер сделал глоток вина. — Все меняется, и иногда далеко не так, как нам хочется. Ведь мы не можем воскресить мертвых, но должны ценить живых.
— Но… Я не понимаю, ты не человек, почему тогда ты был смертен. — Роб удивленно скрестил руки на груди, словно пытаясь понять истину происхождения ану.
— Так и есть, мы не люди. Ану тысячи лет жили в оболочке человека, пока, наконец, клану Мардук не удалось возродить древние знания и вернуть в этот мир долголетие. Кто знает, сколько нас сгинуло в темные века? — В разговор вмешался Фэллон.
— До пробуждения мы смертны, после — живем, сколько захотим, по меркам простого смертного, но все равно умрем, рано или поздно, через тысячи или даже десятки тысяч лет. — Добавил Кайлер. — Человеческое тело, вот что не вечно.
— Вот значит как… — Роб почесал шею. — Не думал, однако, что мои соседи тоже могут быть ану.
— Наврятли, после падения шумеров мы жили только в западной Европе, а после и в Америке, никогда не подозревая
— Вот значит как. Мне жаль тебя. — Роб опустил взгляд. — Жаль, когда уходят близкие…
— А себя? Своих близких? Ведь они все еще живы. — Казалось, Кайлер пошел в психологическую атаку. — И я могу дать всем вам неизмеримо долгую жизнь, по сравнению с тем, что может дать вам сам император она превзойдет его обещания в десятки, а быть может и в сотни раз. — Кардинал отодвинул бокал в сторону и пристальным взглядом коснулся Роба, словно читая его мысли.
— А взамен мне, или может быть даже нам всем, включая Саймона, стать убийцами? — Роб ответил недоверчивым взором, однако сдерживал свое негодование, понимая, что еще рано гневаться, тем более на тех, с кем только недавно сражался лицом к лицу с самым главным злом на планете. — Если хотите моей помощи — объясните, почему моя жизнь должна продлеваться за счет смертей ничем неповинных граждан Далласа и других призрачных городов? Я не хочу жить, когда ради этого каждый день то тут, то там приносятся в жертву другие люди. Ведь они тоже хотят жить, любить и быть любимыми. Нет уж, такое бессмертие не для меня.
Когда Роб закончил монолог, Кайлер отвел от него взор, как бы отстранившись. В воздухе повисла тишина. Каждый думал о своем, подобно шахматисту пытаясь предугадать наперед сразу несколько ходов соперника.
Роб, с трудом подавляя нервозность, рассеял последние поблескивающие мысли и ожидал, что Кайлер скажет что-то в ответ. Но Кайлер оставался молчаливым, его лицо выражало невозмутимое спокойствие. Роб чувствовал, что Кайлер что-то задумал, что в его голове рождается план. Но что именно, Роб угадать не мог. Он на мгновение закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
— Теперь этот метод в прошлом. — В разговор вступил Фэллон. — Даллас теперь таков. — Кардинал положил на стол перед Робом несколько фотографий, сделанных несколько дней тому назад. — Как видишь — туман рассеялся, а вместе с ним исчез и Тиамат. Ни единого намека на прежнюю серость.
— Что? — Роб удивленно посмотрел на фотокарточки, словно не верил своим глазам. — Разве не вы говорили, что укротить облако не получится? Снова обман? Игра? Что тогда?
— Мы так говорили. — Деловито ответил Кайлер, акцентируя внимание на последнем слове. — Однако, время не стоит на месте, наука постигает все новые и новые дали, мы становимся сильнее и умнее. И вот результат — фотокарточка не монтаж, а укрощение облака.
Роб продолжал смотреть на фотографию с недоумением.
— Только поэтому нам удалось победить старикана Таби. Теперь мы просим разобраться с последним оплотом его сторонников и искоренить машину зла, которая разрушит связь между оставшимися в живых облака Тиамат. Ты знаешь, мы изрядно потрепаны. Мне нужны твои люди, так у нас больше шансов на победу. Сразимся же и выиграем последнюю войну. — Добавил Фэллон.
— Никак не получается с первого раза? — Роб едва не засмеялся. — Всегда случается какой-то конфуз.