Осколки падающих звёзд
Шрифт:
Он произнёс название одного из популярных журналов, которое заказало у него серию снимков.
— Ого! Недаром ты так сияешь. Но мне пока не до этого.
— Только представь: красивая девушка в длинном платье, — не слушая её, продолжал Илья. — А внизу, с одной стороны, река цветов, словно продолжение её наряда.
— Неплохо. А если платье сшито своими руками? Самой моделью? — Мысль, неожиданно пришедшая в голову, была хороша. — Так можно?
— Интересная идея, — он закинул глаза к потолку, обдумывая предложение. — Я поговорю с редактором. Но пока прости, убегаю, у меня ещё одна встреча.
Илья засмеялся и исчез, оставив после себя запах дорогого парфюма. Приятный парень. Как чётко встреченные ею люди делятся на плохих и хороших. Научиться бы сразу различать, кто есть кто…
А Лада никуда не пойдёт. У неё сегодня особенный день — день ожидания и надежды. Она останется здесь, пока не появится Стас со своими потрясающими новостями. Если ждать сильно-сильно, обязательно дождёшься. Смской сбросила парню адрес кафе и уставилась на входную дверь.
Время тянулось медленно, Лада успела рассмотреть посетителей, сидевших напротив, и сочинить истории их жизни. Вот этот парень атлетического телосложения, мастер спорта по акробатике. После травмы в лёгкой депрессии, но это скоро пройдёт. А рыжеволосая девушка рядом — студентка, через полгода он сделает ей предложение руки и сердца. Согласится ли? Не успев додумать про девушку, увидела Стаса. Наконец-то!
Остановившись у входа, молодой человек искал её взглядом. Но вот увидел и быстрыми и направился к столику, где Лада вскочила ему навстречу. Молча, с торжествующим видом, Стас положил на стол листок с адресом. Она осторожно взяла его в руки, прочитала и облегчённо выдохнула. Вот оно, самое нужное и уже выученное наизусть с первого взгляда…
— Она в Ивановске! В моём родном городе! Спасибо, Стас, спасибо! Ты… ты замечательный!
— Да ладно, — смутился парень. Он устроился напротив, ждал, когда Лада успокоится, отводил глаза, чтоб не смущать её взглядом.
— А фамилию усыновителей не назвал?
— Сказал, что это за дополнительную плату.
— Вот мерзавец…
Тихо играла музыка, и казалось, что мир, наконец, в полном порядке. Завтра же она отправится в Ивановск, увидится с бабушкой, проведёт ночь в доме своего детства…
— Можем прямо сейчас поехать, — произнёс Стас после затянувшегося молчания.
— Правда? А мы не слишком поздно приедем?
— Нет, если отправимся немедля, — молодой человек протянул ей руку, положив конец сомнениям.
Уже скоро вечер зажжёт звезды, и выглянет луна, если позволят ей хмурые тучи, а они всё ещё в пути. Машина Стаса оказалась не так шустра, как хотелось бы Ладе. Дорогой обсуждали, как сложится встреча. Вариантов было несколько, и все не самые позитивные. Проще говоря, ужасные. Что она предъявит этим людям? Из документов у Лады только собственный отказ от ребёнка. Да её и слушать никто не станет! И никто в той квартире на улице Доронина не будет рад её появлению. Даже сама девочка. Кто она ей, чужая тётя, явившаяся неизвестно зачем? Надо было начать со встречи с юристом, но голос разума тут был глух. Она хотела увидеть дочку как можно быстрее!
На горизонте уже вырастали знакомые очертания Ивановска, зыбкие и причудливые, накрытые быстро темневшим небом. В надвигавшихся сумерках нечёткие силуэты города казались таинственными
В бабушкином окне за занавесками с жёлтыми подсолнухами горел свет.
Бабушка… Родной человек, который всегда на твоей стороне. Без оговорок. Целиком и полностью. Насколько жалкой была б жизнь Лады, если б её не было на свете. Никто, как бабушка, так часто не просит у неба, чтоб у внучки всё было хорошо. И никто так не обнимет, как она, слабыми, но надёжными руками.
Их приезд вызвал смятение в маленькой бабушкиной семье. Кошка Маруська, задрав хвост, носилась по коридору, радуясь гостям, Анна Ивановна охала и ахала, целуя Ладу и искоса поглядывая на Стаса.
— Твой, что ли? — спросила на кухне, доставая их холодильника нехитрое угощенье. — Вроде хороший человек. Поди, любит тебя?
— Бабуль, это просто друг. Привёз к тебе… повидаться. — Тайную причину их приезда Лада пока не будет раскрывать.
— Друг! Так с этого всё и начинается, — бабушка хитро сощурилась, доставая из шкафа парадные тарелки. — Ну, дай бог! Твой-то Евгений мне совсем не нравится.
Вот так! Не видела его ни разу, а уже оценила. И не ошиблась.
Ужин затянулся. Стас, обнимая ладонями старинную чашку с чаем, затеял с ней серьёзный разговор о кино и телевидении, выслушивал с уважением, и соглашался, и спорил. Бабушка была рада высказать своё мнение, её глаза блестели по-молодому, а плечи словно распрямились сами собой. Расходиться не хотелось, здесь, за столом, в жёлтом круге света от висевшего над столом абажура, было спокойно и мирно. Свет выхватывал из темноты безмятежные лица бабушки и Стаса, которые, устав от разговора, просто улыбались друг другу.
Но пришла ночь, погасив дневной свет. На своей девичьей кровати Лада уснула не сразу, растревоженная встречей с детством и думами о завтрашнем дне. Стас спал рядом, на диване, она слышала его дыханье, видела оголённые мужские плечи в полутьме комнаты, и это непонятно волновало, мешало уснуть.
Лучи солнца и Маруська, затеявшая весёлую возню, разбудили чуть свет. Через полчаса, выпив чаю, Лада и Стас уже ехали на поиски дома, указанного в адресе. Это был новый район, когда Лада уезжала, дома здесь только начинали строиться. Нужная пятиэтажка нашлась быстро. Рядом детский городок с песочницами и качелями, красивый и пустынный. Наверное, здесь старательно лепит куличики из песка её любимая дочка, когда выходит гулять с ненастоящей мамой…
Машина остановилась у подъезда. Ещё слишком рано для визита в незнакомую семью, но, нарастая с каждой минутой, нетерпение Лады, словно весенняя поросль, рванувшаяся вверх, к солнцу, достигло предела.
— Мне пойти с тобой? — Стас крутил в руках ключи от машины, волнуясь не меньше её.
— Думаю, лучше мне одной. Да, одной, а то и в квартиру не пустят, если толпой заявимся.
До подъезда метров пять. Уже четыре, три, два… Сердце стучало, словно пыталось разломать грудную клетку; ещё немного, и это точно случится. А если девочки здесь не окажется? Страшно даже подумать об этом. Её мир рухнет, сломается, словно первый хрупкий лёд на осенних лужах, раздавленный чужими каблуками.