Осколки Прошлого
Шрифт:
Через минуту, на самой грани слышимости, раздался змеиный шелест кустов. Он вилял из стороны в сторону, кидался то вправо, то влево, но постепенно наползал, становился громче, увереннее. Скоро Он будет здесь.
Нет. Он боится этого места, и никогда не войдет внутрь. Просто надо вести себя очень тихо - тогда Он просто побродит вокруг, а потом уберется подальше. Я сжался еще теснее, обхватив покрепче колени. А если что-нибудь случится, я отгоню его свистом.
Шорох
В комнатенке стояла кромешная темень, стены виднелись смутными темными пятнами. Но в их трещинах сгустилась по-настоящему черная тьма. Мир кончался за этими стенами, и снаружи нет ни жизни, ни движения - только бесконечность пустоты и мрака, в котором двигался только Он. И существовало только Его тяжелое дыхание.
Он зверем ходил вокруг сарая. Тихо, крадучись, Он обследовал всю безмолвную пустоту снаружи, но не решался подходить ближе.
Свист сам рвался наружу из моего горла, но надо молчать. Главное молчать. Я задержал дыхание, сжал губы и как можно крепче обхватил руками кристалл, пряча его огонек.
Тяжелый шорох шагов стал удаляться. Минута... И я перестал Его слышать.
Звуки леса начали возвращаться, и в щель под потолком неуверенно пробивался тусклый серебряный свет луны, который казался мне ярчайшей путеводной нитью. Тьма, окутавшая мою маленькую крепость, отступала.
Все закончилось..?
Я сидел, не шелохнувшись, вслушиваясь и вслушиваясь в мир за пределами хрупких деревянных стен.
Под легким ветром мягко шелестели листья деревьев, где-то вдалеке тяжело ухнула сова. Неуверенно начали стрекотать ночные кузнечики. Мир оживал.
Я начал потихоньку расслабляться и задышал свободнее. Уходить в лес пока нельзя - он услышит меня, но что мешает мне устроиться поудобнее?
Подо мной остро скрипнула половица...
И дверь содрогнулась от тяжелых, сокрушительных ударов.
– Выбирайся, грязная крыса! Думал, я тебя не найду?
Он визжал, надрывался и бился о дверь что есть сил.
Я сжался. Удары в дверь на самом деле били сейчас по мне. Из горла сам собой вырвался сдавленный всхлип.
Дверь тряслась и жалобно скрипела. Прижатый к ручке стул соскользнул и грохнулся на пол. Задвижка на двери - моя последняя защита - еле держалась.
– Ты пожалеешь об этом, тараканье отродье!
– визгливо орало Существо голосом
Удары вдруг прекратились. Остался лишь неуверенный шелест ночного леса, в котором тяжело ворочалось прерывистое дыхание Существа снаружи.
В крупных щелях между досками старого сарая в ритм Его шагов клубилась тьма. То тут, то там она на мгновения сжималась и темнела больше, хотя это казалось уже невозможным.
Он рыскал вокруг.
Я вжался спиной в хлипкую стену сарая. Стараясь не паниковать, я тихонько засвистел простую мелодию, чтобы отогнать его.
– Ууу... Опять?!. Прекрати это!...
Он стал привыкать к моему свисту. Шаги обеспокоено засуетились - Существо обеспокоено рыскало вокруг сарая, пытаясь найти лазейку.
Я засвистел громче. Мелодия стала сложнее. Я в безопасности. Я в безопасности...
– Заткнись! Заткнись!
Стену справа сотряс тяжелый удар. Жалобно хрустнуло пара досок, посыпалась деревянная пыль - прах в тяжелом сумраке древней комнаты.
Я не удержался от вскрика. И громче прежнего засвистел свою защитную песню. Теперь она стала походить на шипение.
– Щенок! Прекрати это! Тварь! Я распотрошу тебя!
Существо, которое овладело Грегом, завыло диким голос, и мой жалкий свист мигом стал неслышнее комариного писка.
Стена напротив ходила волнами от чудовищных ударов. В краткие мгновения, штиля, то здесь, то там, в щелях вспыхивали короткие вспышки пламени. Оно пыталось использовать псионику. Впервые.
Он больше не боялся моего свиста. Он больше не боялся этого места. В горле застрял противный ком. Я мог издавать только сдавленное мычание.
Я крепче сжал кристалл в ладони. Моя последняя надежда.
– Уходи! Просто уходи! Отстань от Грега!
Стена затряслась только сильнее. Грохот и сумрак зажимал меня со всех сторон, а в щели между досками белесыми червями проникали Его скрюченные пальцы.
Надо сосредоточиться... Я ходил вокруг этого эмокристалла каждый раз, когда у меня было хорошее настроения, и насвистывал ему самые позитивные мелодии, которые мог придумать. Грег говорил, он все запомнит.
Осталось только пробудить его к жизни.
Белесые черви Его пальцев снова выросли из стены, с силой сжали очередную доску. Напряглись...