Осколок счастья

Хадсон Дана

– Так и есть. Перед вами загорелась машина, пламя перекинулось на вашу. Но вас успели вытащить. Правда, вам немного обожгло лицо, но не сильно. Забинтовать пришлось, потому что от разбитого стекла у вас многочисленные порезы. Хорошо, что мелкие. На паре ребер трещины, но от них больше неудобств, чем вреда. Так что ничего страшного.

Вуд поморщился от острой боли, кольнувшей в груди, непроизвольно дернул мускулами лица и зашипел уже от боли на обожженной коже, после чего решил, что фру Юхансон чересчур оптимистична для опытной медсестры. Хотя, возможно, это

свойство ее характера, а не требования профессии.

– А кто был за рулем? Я?

– Насколько я знаю, вы ехали в такси.

– Водитель сильно пострадал?

– Не знаю. Пострадавших развозили по разным госпиталям, его здесь не было.

Вуд закрыл глаза, и в мозгу тотчас заполыхали желто-зеленые всполохи, отдаваясь болью во всем теле. Похоже, единственная его поездка в машине не в качестве водителя обернулась для него катастрофой. Придет ли он в себя настолько, чтобы продолжить выступления? Или ему придется заняться чем-то другим? Возвращаться в банк он не желает. Ему нужен постоянный приток адреналина. Может, пойти легионером куда-нибудь в горячую точку, где почаще стреляют? А что, это мысль. Надо будет ее обдумать.

Похоже, что он заснул, потому что на сердце вдруг странно полегчало. Ему показалось, что на лоб легли чьи-то прохладные пальцы, от которых по всему телу прошли острые лучики облегчения, и он замер, желая продлить неземное блаженство. Но вот раздался мягкий голос, так похожий на голос Сары, что он широко открыл глаза, не веря своим ушам. Над ним и впрямь склонилась Сара в белом сиянии. Вуд умиленно улыбнулся. Итак, он умер и попал в рай. И здесь Сара. Чудесно!

Он пристально следил за ней. Но что это? Она его не узнает? Но почему? Он так изменился?

Внезапная боль вернула его на землю. Нет, в раю такой боли быть не должно. Но лицо Сары над ним не изменилось. Оно было таким же сочувствующим, но в нем не было и искры узнавания. Вуд вспомнил, что он по самые глаза замотан в бинты. Она и не могла его узнать, даже табличка на его кровати была с чужим именем.

– Вы очнулись, мистер Смит? Как вы себя чувствуете?

Ему удалось прохрипеть неслушающимися губами:

– Нормально, насколько это возможно. – И добавил про себя, – если не считать небольшого умопомрачения.

Кивнув, Сара поднесла к его губам носик маленького чайничка, и он осторожно отпил несколько глотков. Напиток показался ему божественным. Хотя из рук Сары ему и яд бы показался волшебно вкусным. Но, не дав ему как следует напиться, Сара отняла у него источник живительной влаги.

– Не стоит пить помногу. Через полчасика я дам вам еще. А сейчас сделаем капельницу. После такой травмы велика опасность возникновения тромбов, поэтому потерпите немножко.

Пришла медсестра, но уже не фру Юхансон, а молодая и резковатая. С профессиональным безразличием и сноровкой воткнув иглу в вену пациента, она спросила:

– Что-нибудь еще, доктор?

– Нет, на этом пока все. Спасибо.

Медсестра ушла, а Сара заботливо подоткнула на Вуде одеяло.

– Здесь немного дует, а вам простуда совершенно ни к чему. Я побуду с вами, пока

не закончится вливание.

Она села рядом на стул и рассеянно посмотрела в окно. Потом перевела взгляд на пациента, глядевшего на нее не отрываясь.

– Вы чем-то обеспокоены?

– Нет. То есть да. Как вас зовут?

Сара чуть нахмурилась.

– Для всех пациентов я просто доктор.

– Но все-таки?

– Зачем вам знать мое имя?

– Но я должен же кого-то благодарить?

– Ну, уж не меня, это точно. Лучше поблагодарите того человека, что рисковал своей жизнью, вытаскивая вас из огня.

– А вы знаете, кто это?

– Нет, но в новостях передавали, что пожарные спасли всех, кто попал в эту ужасную катастрофу.

– Я ничего не помню. Но вы уверены, что вы – реальность, а не моя выдумка?

Сара с недоумением посмотрела на него.

– Вы ничего не помните и сомневаетесь в реальности окружающих вас людей? Нужно пригласить к вам специалиста. Как бы у вас не было сотрясения мозга. Впрочем, вас ведь уже обследовали, значит, это последствия приема лекарств. Скоро пройдет. Но я на всякий случай добавлю вам в капельницу обезболивающее, эти симптомы могут развиться и на фоне болевого шока.

И, как не возражал Вуд, она добавила в капельницу обезболивающее. Впрочем, возражал он не сильно. Возможно, Сара ему и впрямь чудится от сильной боли. После обезболивающего он сможет взглянуть на окружающее более осознанным взглядом, и окажется, что эта милая девушка вовсе не Сара. От этой мысли в его душе тотчас возникла буря протеста. Единственное, чего ему сейчас хотелось, чтобы это и в самом деле была Сара, а не дурная шутка его поврежденного мозга!

Но получилось иначе. Едва лекарство достигло его вен, как он уснул, а когда проснулся, никакой Сары не было и в помине!

У его койки опять сидела фру Юхансон с книгой в руках. Заметив, что ее подопечный проснулся, она отложила ее и бодрым голосом доложила:

– Доброе утро! Вы проснулись вовремя, сейчас время перевязки. Я позову санитаров и мы пересадим вас в инвалидное кресло. Или вы предпочитаете каталку?

В ответ на это Вуд резким рывком сел в постели. У него закружилась голова, и медсестра обеспокоенно бросилась ему на помощь. Но он отстранил ее, не желая, чтоб к нему относились, как к инвалиду.

– Все в порядке. Я чувствую себя вполне нормально. Где вчерашняя доктор?

– Фру Густавсон?

– Она замужем?

Медсестра с удивлением посмотрела на беспокойного пациента.

– Да. За директором госпиталя. А что?

Вуд почувствовал себя подло обманутым.

– Ничего.

Но, видимо, его голос прозвучал с настораживающим надрывом, потому что медсестра предложила:

– Может быть, вам лучше прилечь?

На это предложение Вуд отрицательно взмахнул рукой и решительно встал. Голова закружилась, ребра заныли, но он, немного подождав, когда пойдет головокружение, медленно, но твердо направился к дверям. На ногах болтались широкие больничные штаны, превращавшие его в клоуна, но он не обращал внимания на подобные мелочи.