Осквернитель
Шрифт:
– Вот уж не сказал бы.
– Давай не будем торговаться. Расскажи лучше, что там с татуировками старика?
– Их слишком много. Покойник менял места службы с завидной регулярностью и нигде подолгу не задерживался. Стильг, Озерки, Тирош, Крайданг, Алезия, вольные баронства – проще перечислить страны, где он не засветился. Даже в городской страже Нильмары послужить успел.
Я поморщился и пробормотал:
– Выходит, тупик. – Печально вздохнул и спросил: – Давно он службу бросил?
– Последнюю
– Да нет, так и выходит.
Тупик. Досадно.
Эдвард вновь посмотрел в окошко и потеребил себя за ухо.
– Какие у тебя проблемы с язычниками?
– Пока не знаю, – буркнул я, выдвинул из-под сиденья дорожный сундук и отпер навесной замок. – Эд, у меня будет к тебе одна просьба.
– Звучит зловеще. – Рох не удержался от смешка, заглянул мне через плечо и спросил: – Это еще что такое?
Я выложил на сиденье позаимствованный у знахарки ящичек и пояснил:
– Здесь яды. Их не трогай, сразу утопи. – Потом достал кожаный саквояж и убрал его в сторону. – Тут тоже ничего важного, обычное снаряжение для экзорцизма. Выкинь.
– Ты решил назначить меня душеприказчиком? – не сумел скрыть Эдвард своего удивления.
– Не совсем, – поправил я лучника. – Просто может так статься, что мне придется в спешном порядке уносить ноги и не останется времени подчистить хвосты.
– Что может быть такого важного, если это продолжит волновать тебя даже в бегах?
– Что? – хмыкнул я и поставил на колени массивный, отделанный серебряными накладками ящик.
Открыл его, и Эдвард хрипло выдохнул:
– Беса в душу! – Он резко захлопнул крышку, потом вновь глянул внутрь и отодвинулся на другой край сиденья. – И ты возишь это в карете? – уставился лучник на меня как на умалишенного.
– Сейчас это самое безопасное место, – пожал я плечами. – Хочу забрать их с собой, но не уверен, что получится. И тогда позаботиться о них придется тебе.
– Свят! Свят! Свят! – замотал головой Рох. – Себастьян, ты просишь слишком многого.
– Перестань! – Я убрал ящичек с клинками, в которых билось призрачное пламя самой Тьмы, обратно в сундук и усмехнулся: – Что ты сделаешь с ними – неважно. Просто не хочу, чтобы за мной гонялись все шпики Стильга.
Предложение это Роха безучастным не оставило.
– Вот как? – оживился он.
– Только не попадись, если решишь оставить их себе.
– Уж не сомневайся.
Карета остановилась, я приоткрыл дверцу, но выбираться наружу не стал. Скучавший под навесом открытой веранды Якоб Ланц без особой спешки поднялся из-за плетеного столика, подошел и сообщил:
– Они внутри.
– И как там?
– Мутная публика.
– Иди, вызови их. Подберем вас у черного хода.
Ловкач отправился в «Сломанную марку», я высунулся из кареты и велел кучеру:
– По
Заскрипела упряжь, встряхнувший вожжами парень направил лошадей в нужный проезд, я прикрыл дверцу и повернулся к лучнику:
– Возможно, тебе придется поработать по профилю.
– Опять? – вздохнул Эдвард и многозначительно ткнул пяткой задвинутый под сиденье сундук. – Ты поэтому и наконечники показал, да?
Лучник явно имел в виду случай в Ольнасе, когда ему пришлось упокоить Высшего, поэтому я поспешил его успокоить:
– Тут совсем другое.
– Да ну?
– Именно.
Дверца неожиданно распахнулась, и к нам забрался Клаас. Следом влез Хмурый, а когда на подножку вскочил Ловкач, лошади ускорились, и карету немилосердно затрясло на разбитой мостовой. Сразу стало тесно; Дега поерзал, устраиваясь между головорезом и мошенником, положил свой обтрепанный планшет на колени и возмутился:
– Уговаривались же встретиться в «Сломанной марке»! – Он выудил из жилетного кармана часы, откинул крышку и добавил: – И уже четверть часа назад.
– Пришлось задержаться, – не обратил я внимания на упрек помощника, – поэтому сразу выдвигаемся в порт. Или тебя что-то не устраивает?
– Нет, ничего, – втянул Дега голову в плечи.
– Вот и замечательно. Что нового по убийству Живица?
Хмурый молча указал на Клааса, и Эдвард Рох даже подался вперед, приметив силуэт сведенной татуировки на тыльной стороне ладони головореза. Пришлось пихнуть его в бок.
– Ну? – поторопил я помощника.
– Это дело рук Попрошайки, – огорошил меня тот неожиданным известием.
Я озадаченно покрутил головой и потребовал:
– Обоснуй.
Дега сглотнул и забарабанил пальцами по кожаной обложке писарского планшета.
– Надежный человек видел, как Юлиус ошивался поблизости накануне, – наконец сообщил он. – Наверное, тайно вернулся в город.
– Клаас, твой информатор не мог ошибиться?
– Нет.
Я хмыкнул и не стал распространяться о том, что собственными руками отправил мерзкого старикашку в Бездну. Вместо этого многозначительно произнес:
– Господин Юлиус сам выбрал свою судьбу. – И посмотрел на помощника. – Все ясно?
– Ясно, – кивнул Клаас. – Я обо всем позабочусь!
– Вот и замечательно, – улыбнулся я и хрустнул костяшками пальцев. – А теперь расскажи: что за проблемы с опиумом?
Дега раскрыл планшет, отлистал нужную страницу и доложил:
– Из оговоренных девятисот бочонков прибыло только шестьсот.
– Дай сюда! – Я отыскал переписанные расчеты покойного Фаре и повел пальцем, производя нехитрые вычисления. – Все не так плохо, – объявил под конец. – По крайней мере проценты по банковскому займу мы покрываем.