Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV–ХХ вв.
Шрифт:
Итогом стал мирный договор, не делавший чести грекам, по которому османская армия вступала в Трапезунд без помех. Последний император с семьей и чиновниками двора вместе с их золотом и другим ценным личным имуществом по милости султана были доставлены специальным судном в Стамбул, а Сара была вознаграждена за посредничество подарком в виде горсти драгоценных камней. С населением города османы обошлись не столь лояльно. И мужчины и женщины были обращены в рабство и разделены между султаном и его сановниками, мальчики были зачислены в корпус янычар, а большое число семей было лишено собственности и депортировано в Стамбул для увеличения числа жителей города.
Дни Комнинов тем не менее были сочтены. Не прошло и двух лет, как император Давид снова стал тайно плести интриги против
Мехмед в ходе Трапезундской кампании включил в свою империю большую часть северного прибрежного района Малой Азии с тремя важными черноморскими портами. В последующей кампании, имевшей место после смерти в 1464 году Ибрагим-бея, великого эмира Карамана, и развала его династии семью недовольными сыновьями, он аннексировал путем захвата почти весь Караман, воинственного соперника турок на протяжении последних 150 лет. Это должно было привести к фактическому османскому контролю над Киликией и азиатским побережьем Средиземного моря.
Обезопасив таким образом на какое-то время тылы на востоке, Мехмед вновь обратил свой взор на запад. Здесь его целью было не что иное, как полное, неделимое османское господство над всем Балканским полуостровом. Дабы достичь этого, Мехмед теперь должен был «округлить» свою территорию на оконечностях, подобно тому как это было сделано на Греческом полуострове, и консолидировать ее в качестве базы для дальнейших завоеваний в Западной Европе. К северу за Дунаем лежала Валахия, которой правил уже упоминавшийся Влад Дракул, иначе Дракула, один из монстров мировой истории. Его жестокость намного превосходила все известные примеры, обычные для того века, и сделала его одним из чудовищных персонажей легенды.
Несмотря на все это, султан был склонен оставить Дракулу в покое, пока тот исправно выплачивал дань и не беспокоил турецких соседей. Но в 1461 году Дракул оформил союз против турок с королем Матиашем Корвином, который наследовал Хуньяди в качестве правителя Венгрии. Мехмед направил посла, чтобы заманить Дракулу с долгами по дани в Стамбул, вместе с контингентом валахов для османской армии. Командующему своими войсками на Дунае Мехмед приказал устроить засаду и взять Дракулу в плен еще по пути в Стамбул. Но ситуация коренным образом изменилась в ходе стычки, в которой личная гвардия Дракулы обратила турок в бегство, и по его приказанию посол и командующий были посажены на колья, причем самый большой кол достался старшему по рангу. Затем Влад Дракул переправился через Дунай и вторгся в Болгарию во главе армии, с которой он разграбил османскую территорию и убил большинство населения.
В ответ на это султан, движимый жаждой мести, повел в Валахию большую армию. В ходе кампании турки наткнулись на «лес трупов», в котором гнили останки двадцати тысяч болгар и турок, посаженных на колья и распятых на крестах. Это был один из мрачных примеров массовых казней и экзекуций, которые Дракул любил устраивать для собственного удовольствия и в назидание своим соседям. Армия султана, хотя и измотанная стремительными схватками в ходе непривычной для нее мобильной партизанской войны, в конце концов одолела противника и вынудила Влада Дракулу бежать в Молдавию, а османский командующий смог положить к ногам своего суверена две тысячи отрубленных голов валахов. На посту правителя Валахии Влада сменил его брат Раду, бывший заложником в Стамбуле – красивая внешность привлекла внимание султана и сделала одним из самых любимых его пажей. При Раду Валахия стала вассальным государством, но не считалась турецкой провинцией.
Однако двумя годами позже фаворит султана был изгнан из страны соседним правителем Штефаном Молдавским, правителем масштаба Хуньяди, который во главе бесстрашно действовавшей крестьянской армии дважды срывал попытки турок вновь вернуть к власти Раду.
Тем временем в 1463 году Мехмед обратил внимание на северо-запад, на Боснию, еще одно государство-данника, которое граничило с Сербией и требовалось ему в качестве базы для новых агрессивных кампаний на западе. Босния находилась в уязвимом положении не только из-за династических, но и из-за религиозных распрей. Некогда ортодоксальная Босния присоединилась к Римско-католической церкви и опиралась на сильную поддержку папы, которая до некоторой степени была чисто внешней. Более того, в Боснии нашла себе убежище крупная секта еретиков, богомилов, которым папа пытался противостоять, направляя миссии францисканцев. Однако еретики состояли в дружбе с турками, которые обеспечивали им защиту в своих османских провинциях. Так что они были постоянно хорошо информированы о происходящем в Боснии и соблазняли местное крестьянство обещаниями свободы. Уже с 1461 года король Боснии Стефан ожидал вторжения султана, чья «неутолимая жажда господства», как он предупреждал папу, «не знает границ». Обращаясь к папе за поддержкой, Стефан указывал, что завоевание его королевства приведет к вторжению в Венгрию, а затем в Венецию и другие части Италии. Более того, «он часто говорит также о Риме, который тоже мечтает получить».
Ответом папы было прибытие легата, который, насколько это было возможно, увенчал Стефана славой и оказал давление на короля Венгрии, чтобы тот договорился с ним. Но король Венгрии был готов на это, только если Стефан откажется от выплаты дани османам. Султан пришел в бешенство и немедленно направил в Боснию армию, принял капитуляцию стратегически важной крепости Бобовац и, согласно обычаю, поделил ее жителей на три части: одну, которая останется в городе, вторую для дележа между его пашами и третью для отправки в Стамбул с целью пополнить городское население. Затем Мехмед послал своего великого визиря Махмуд-пашу с авангардом армии, чтобы захватить короля Стефана и крепость, в которую тот сбежал со своим войском. Стефан капитулировал при условии, с которым Махмуд согласился в письменной форме, что ему будет сохранена жизнь.
Однако это обещание не понравилось Мехмеду, проводившему политику умерщвления любого правителя завоеванных им стран. Поэтому султан посоветовался с находившимся в его свите святым персом, который услужливо заявил, что с точки зрения исламского закона обещание помилования, данное неверному его починенным, не является обязательным для властелина. И последний король Боснии был обезглавлен лично святым человеком в присутствии султана или, возможно, самим султаном. Османское правление Боснией было с этих пор принято, по крайней мере богомилами, которые в большом количестве стали обращаться в ислам. Соседняя горная территория Герцеговины какое-то время сохраняла относительную независимость, но в конце концов тоже была включена в империю сыном завоевателя Баязидом II.
Последним бастионом между вторгающимися турками и побережьем Далмации и итальянскими островами оставалась Албания. Здесь Скандербег, «защитник Христа», как называл его папа, все еще продолжал сражаться и править, поощряемый венграми, венецианцами и другими итальянскими государствами, как это делал еще со времен Мурада II более двадцати лет назад. С течением времени Скандербег стал почти легендарным героем христианского Запада. Своей независимостью Албания во многом была обязана как природным условиям – неприступности горных хребтов, так и боевому духу своего народа, тех закаленных жителей высокогорий, объединенных в кланы, которых Скандербег сплотил и по-прежнему твердо удерживал под своим руководством. Турки могли бы занять долины Албании, но они постоянно терпели бы неудачи, как это уже испытали на своем опыте полководцы Мехмеда, при штурме горных вершин.