Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV–ХХ вв.
Шрифт:
Островная крепость рыцарей ордена госпитальеров, иначе говоря, рыцарей святого Иоанна, иоаннитов, последних крестоносцев, остававшихся на Родосе, играла ключевую роль для обороны Анатолии и морского господства турок в восточной части Средиземного моря. Рыцари, руководимые неукротимым великим магистром Пьером д’Обюссоном, уже на протяжении нескольких лет ожидали нападения на остров и приложили все силы, чтобы сделать крепость неприступной, а также накопили запасы на три года осады. Они заключили договоры о союзе с мусульманскими правителями Египта и Туниса. Недооценив эти оборонительные меры, турки под командованием адмирала флота Месих-паши, потомка Палеологов, провели зимой 1479 года конную разведку в северозападной части
После многих недель обстрела, не сломившего стойкое сопротивление, на последней неделе июля был начат решительный штурм – в тот самый день в другом конце Средиземноморья турки высадились в Отранто. О приближении штурма турки сообщали весь предыдущий день, от рассвета до заката, непрерывным разрывающим ушные перепонки грохотом: звучали крики, звуки труб, звон цимбал и бой барабанов. Таков был военный обычай турок, хотя и лишавший их фактора внезапности, но существенно поднимающий их боевой дух, а также снижающий его у противника. На это рыцари отвечали фанфарами и перезвоном церковных колоколов. В крепость было переброшено множество обращений, в которых утверждалось, что паша поднял черный флаг, что город будет разграблен, а жители убиты или проданы в рабство. Затем на штурм пошли башибузуки. Они бурным потоком устремилась через разрушенные крепостные валы и вверх по развалинам Итальянской башни, на которой водрузили турецкое знамя. За ними стремительным шагом следовали сплошные ряды янычар.
Месих-паша, уверовав, что победа будет за ним, выбрал этот момент для сообщения войскам о запрете заниматься грабежами, поскольку сокровища Родоса принадлежат султану. Это в конечном счете сломило боевой дух османских войск. Теперь уже крестоносцы, сражавшиеся под знаменами Святого Спасителя, Девы Марии и святого Иоанна Крестителя, бросились блокировать путь к башне, сойдясь с захватчиками лоб в лоб на узком бастионе у подножия башни, убивая турок до тех пор, пока стены и рвы не заполнились трупами. В завершение отряд рыцарей силой пробился в башню, перебил засевших в ней турок и сбросил их знамя на землю. При виде этого остатки павших духом турецких солдат стали в беспорядке отступать и в итоге побежали, по свидетельству очевидца, «подобно свиньям», безжалостно преследуемые рыцарями.
Осада была снята. Турецкие войска вновь погрузились на суда и собрались вместе в Мармарисе, чтобы отправиться в обратный путь в Стамбул. Здесь великий адмирал был лишен звания и получил скромный пост в Галлиполи. Город Родос лежал в развалинах. Но над ним возвышался белый крест святого Иоанна на красном фоне знамени – торжествующий символ веры. Ему оставалось развеваться здесь еще половину века. Теперь, после того как на протяжении жизни целого поколения одна военная кампания следовала за другой, дни Мехмеда Завоевателя приближались к концу.
Глава 10
В стремлении создать новую мировую исламскую империю Мехмед Завоеватель был озабочен не только тем, чтобы сплотить и расширить территорию Византии, но и создать на ее основе качественно новое государство, с новыми институтами – административными, правовыми, экономическими и социальными. Квазинезависимые открытые общества приграничных беев-гази, которые объединились со всеми своими различиями, чтобы заложить его основы, теперь были окончательно интегрированы в общественную и политическую структуру централизованного имперского государства.
По существу, это была военная теократия, как и Византия, представлявшая принцип «правления Бога». Над ней при посредстве высокоорганизованной бюрократии султан должен был осуществлять абсолютную власть. Задача Мехмеда, как он себе ее представлял, заключалась
Великий визирь султана, в отличие от визирей предыдущих правителей, был его управляющим, послушным исполнителем приказов суверена. Хотя он не мог принимать решения по государственным делам, великий визирь в рамках своих полномочий пользовался более широкой властью, чем его предшественники. До сих пор султан всегда лично председательствовал на заседаниях Государственного совета – дивана, который был так назван по месту, на котором он сидел, как веками сидели в шатрах его предки-кочевники. Но Мехмед в ходе своего правления передал эту привилегию великому визирю, перестав часто посещать заседания дивана, но наблюдал за ними, оставаясь невидимым, из расположенного над залом заседаний зарешеченного помещения, называвшегося «Глаз султана». Так поступали и его преемники.
Говорят, что изменение системы явилось результатом случая, когда одетый в лохмотья туркоман случайно забрел на заседание дивана и спросил на грубом диалекте своего народа: «Ну и который из вас – счастливый император?» Султан был разъярен, и великий визирь убедил его, что в будущем, дабы избежать подобных оскорблений его священной особы, дела дивана должны находиться в руках одних только визирей. Так великий визирь фактически стал главой правительства, держателем государственной печати. Он обладал, как заместитель султана, большими светскими полномочиями, определяя ответственность для каждой ветви гражданской администрации, осуществляя контроль над назначением и работой чиновников.
Стройная система гражданской администрации, которой управлял великий визирь от имени своего господина, опиралась на четыре «столпа империи» – это понятие уходило корнями к четырем шестам шатров ранних османских правителей. Число «четыре», применительно к столпам, имело священный смысл, символизировавший также четырех ангелов, которые, согласно Корану, поддерживают трон; четырех соратников Пророка, которые стали четырьмя праведными халифами; четыре ветра небесных.
Первым столпом был сам великий визирь. Подобно другим высокопоставленным сановникам, он носил почетный титул паши, буквально означавший «нога султана» – примерно так же приближенные монарха среди древних персов именовались его глазами и руками. Великий визирь пользовался особым отличием – ему было разрешено демонстрировать в качестве регалий паши пять бунчуков, тогда как три других визиря, подчиненные ему, имели только три бунчука. Эта эмблема появилась еще во времена наездников-кочевников в турецких степях. В трех областях государственного управления эти министры, хотя и обладали автономией в пределах своих полномочий, касавшихся соответственно общих, правовых и финансовых вопросов, были подотчетны непосредственно султану.
Второй столп объединял ответственных за отправление правосудия – двух кадиаскеров, армейских судей, в обязанности которых входило назначение других судей, одного для Анатолии и другого для Румелии. Третий столп образовывали дефтердары – счетоводы или бухгалтеры, четыре казначея государственной казны, отвечавшие за финансовое и фискальное управление. Четвертым и последним столпом были нишанджи, канцлеры и государственные секретари, которые готовили эдикты султана и ставили на них оттиск его подписи, тугру или нишан, в качестве его печати. Наконец, имелись еще аги, командиры, или офицеры, разделенные на два класса – внешние, выполнявшие военную функцию, как ага янычар, и внутренние, относившиеся исключительно ко двору султана.