Осмелься или беги
Шрифт:
Что бы Дэвид ни скрывал от меня, я не поступлю, как глупая Психея и не лишусь его. Я буду доверять до последнего, даже если сердце мне разобьет. Я буду любить его и каждую его мрачную тайну, каждый уродливый секрет.
— Еще никогда не был так близко к Декейтеру, — в этот раз он не тыкал шутливо в отметку на карте. Гладил, медленно, настойчиво, сводя с ума от удовольствия и стыда.
— А что тебя останавливает? — вслух спросили мои демоны, вынудив выгнуть спину и отставить зад.
Молчит. Мучительно долго. Колеблется.
— Ничего
Отстраняется и шарит в темноте в поисках душа. Снова крутит мной словно беспомощной куклой, смывает пену, продолжает вновь и вновь касаться там, где все пульсирует от болезненного желания. Он играет, дразнит, изматывает и смеется, чтобы самому не двинуться от охватившего нас безумия.
— Завтра тяжелый день, ангелочек. Пойдем спать? — возвращает меня к реальности, наслаждаемся волной сладкой дрожи во всем моем теле.
Выключил воду и набросил на меня полотенце. Помогла ему вытереть себя, тянулась к нему сама, хотела потрогать влажные волосы, коснуться лица, губ. Но Дейв ловко пресекал все мои попытки, а затем поднял на руки и вынес из ванной. Хорошо… Сама бы я не дошла.
Зажмурилась от болезненного света и окруживших нас зеркал.
Не смотреть. Не смотреть!
Он доверился мне и сейчас доверяет я не подведу его.
— Умница, Хизер. Спасибо тебе.
— Ты расскажешь мне однажды?
— Расскажу. Просто подожди.
— Ты же не умираешь от неизлечимой болезни?
— Нет. Я очень живучий.
Коснулся губами моего лба, а затем выключил в комнате свет и лег рядом.
Шептались еще час обо всем подряд. О дяде Джаспере и моем дедушке. Рассказывала Дэйву о школе, а он о первом поцелуе. Как же я зверски ревную к этой Роуз. Не стала спрашивать с кем у Райли был первый секс, точно с ума сойду. Так и уснула у него на груди. Мое любимое чудовище, мой прекрасный Эрот. Чтобы быть с тобой я соберу золотое руно и достану воду из реки Стикс. Я не проиграю DARE, что бы они ни пожелали.
Глава 13. Присвоенная
Проснулся раньше Хизер. Неудивительно, она полночи проворочалась и улеглась только под утро. Несколько раз ее рука случайно опускалась к моему животу, и святоша перепугано возвращала ее на место. От этих простых вещей на душе становилось спокойно и тепло. Она показывала, как дорожит данным мне обещанием, а я… С ума схожу оттого что кому-то не плевать на меня. Правда, есть еще Коллин, но это немного не то. Он близкий друг, а Хизер. Кто она? Сладкий вереск, стремительно обживающий мое сердце. И не сопротивляюсь, хочу этого.
Долго смотрел на ее спящее личико и мысленно расчленял организаторов вместе с Трейвисом. Как вообще ублюдку пришла в голову затащить девчонку в игру? Но с ним у меня еще
Нехотя оставил мою Хизер одну, взял вещи и закрылся в ванной. День обычно начинается для меня одинаково. Смотрю в зеркало на перепуганного парня перед собой и пытаюсь унять охватывающую меня панику. Тот страшный человек, сотворивший со мной и Коллином все это — на свободе, знает наши лица, имена. Что может помешать ему закончить начатое и убить меня и друга?
Организаторы заверили, что держат ту тварь на коротком поводке, и он никогда не навредит мне и близким людям, но всякий раз когда смотрю на уродливые шрамы у себя на животе, то я думаю иначе. Вспоминаю визг тормозов и глухой удар. В ужасе смотрю на красные точки стоп-сигналов машины, сбившей моего лучшего друга. Красный…
Коллин даже не успел закричать или испугаться. Его тело безжизненной куклой отлетело на несколько метров и не двигалось, лежало в неестественной позе, а я кричал, не веря в происходящее. Мертв?! Он мертв? Секунду назад стоял рядом, а теперь его больше нет!
А потом еще одно красное пятно. Но теперь оно разрасталось у меня на животе. Два оглушительных выстрела, а затем тот урод просто уехал и бросил нас умирать.
Но я все никак не мог умереть. Неистово вопил, харкая кровью, просил добить, чтобы не чувствовать выворачивающую меня наизнанку боль.
Орги спасли нас. Оплатили лечение и реабилитацию. Заставили молчать, угрожая близким людям. У меня таковых не было, потому решили давить через Коллина и его мать. Обещали оставить их без денег, отравить жизнь инвалиду и несчастной женщине.
И я молчал. Учился жить заново. Ходил и оборачивался, страдая от непрекращающейся паранойи.
Медленно, но верно кошмар начал отступать, оставив после себя расчерченный шрамами живот и три искалеченные жизни. Я больше не мог находиться рядом с Коллином. Чувство вины терзало всякий раз, когда я смотрел на огромные колеса его инвалидного кресла. Стал реже навещать его, ограничив наше общение телефонными звонками и визитами вежливости.
Как-то раз еще в самом начале реабилитации, когда врачи уже вынесли неутешительный вердикт, он прошипел, не сдерживая злых слез:
— Лучше бы ты сдох, Дейв. Тогда ты остался бы мне другом. А теперь ты тварь, которая легко отделалась. Тебе не подтирает задницу мать!
Разумеется, не подтирает. У меня нет мамы…
Я никогда не обижался на него за эти слова. Коллин прав. Именно я рассказал ему об игре и позвал участвовать. Кто же знал, что в финал вместе с нами попадет психопат, решивший увеличить свой призовой фонд за счет двух убитых конкурентов?
Оргам очень не понравилась самодеятельность того парня. Его не просто лишили денег, он попал в вечное рабство игры. Собранного на него компромата, вполне хватило бы на вышку.